Кассовая борьба

Перуанский экономист Эрнандо де Сото объясняет, почему «арабская весна» — это череда революций, которые делали мелкие предприниматели по экономическим причинам. Перевод Андрея Бабицкого. В качестве иллюстраций использованы работы Гастона Цви Ицковича (Gaston Zvi Ickowicz) из цикла «Следы костров».
Кассовая борьба
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

«Аль-Каида» набирает популярность в Мали, Алжире и по всей Северной Африке. На Ближнем Востоке не стихает насилие и растут антизападные настроения. Многим кажется, что за два с половиной года после «арабской весны» жизнь в регионе не изменилась к лучшему, а массовые протесты принесли меньше, чем от них ждали. На самом деле, это совсем не так. Просто люди на Западе не очень хорошо понимают, что в действительности произошло в арабских странах за последние пару лет. К сожалению для «Аль-Каиды» и ее сторонников, революции делались мирными людьми, которых мало интересовала политика. И это очень хорошая новость для всех нас.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Когда-то моей родной стране Перу приходилось воевать с марксистской группой «Сияющий путь». Я работал в Институте свободы и демократииИнститут свободы и демократии создан в 1981 году. Занимается оценкой объема неформальной экономики и уровня административных барьеров в странах третьего мира. По его данным, мировой объем «мертвого капитала», не подтвержденного формальным правом владения, превышает $9 трлн., и нам стало интересно, почему террористы пользуются такой поддержкой населения. Едва ли все, кто им помогал, прочитали 56 томов Маркса. Мы с коллегами начали исследование, и довольно быстро поняли, что, по сути, «Сияющий путь» просто защищает активы бедняков. Оказалось, что если мы хотим победить, мы должны дать людям то, что они получали у террористов: права собственности и политические права, и чем быстрее, тем лучше. В результате мы провели самую успешную войну с герильей в истории человечества. Одержали над партизанами политическую победуМаоистская группировка «Сияющий путь», основанная профессором философии Абимаэлем Гусманом, вела партизанскую войну с правительством Перу начиная с 1980 года. От рук революционеров и правительственных войск за 20 лет погибли, по разным оценкам, от 60 до 70 тыс. человек..

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Потом мы решили, что эта идея могла бы работать не только в партизанской войне. Когда документы уважаются, когда система учитывает права собственников, когда утверждается верховенство закона, люди внезапно получают возможность взять кредит под залог своего дома, начать бизнес — иными словами, становятся частью того, что французы называли «доброй коммерцией». Мы реализовали эти реформы, и с тех пор Перу — одна из самых быстрорастущих стран в Латинской Америке. В конце 1990-х нам начали звонить разные люди: например Саиф — сын Муаммара Каддафи из Ливии и люди египетского президента Хосни Мубарака. Все они хотели узнать, могут ли наши исследования быть полезны в других концах света. Нас звали на конференции и спрашивали, что делать с неформальным сектором экономики, что делать со всей собственностью и всем бизнесом, которые не обеспечены формальными правами. Авторитарные правители начали понимать, в чем состоит их главная проблема, но к некоторым это понимание пришло слишком поздно. Мы много лет ездили по странам Ближнего Востока и изучали их. Нам пришлось задействовать для этого 200 исследователей на местах, ведь про неформальную экономику нельзя прочитать в книгах — о ней можно узнать только «в поле».

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Вспомните, что послужило катализатором перемен на Ближнем Востоке. Самосожжение в декабре 2010 года Мохаммеда БуазизиМохаммед Буазизи (29.03.1984 — 4.01 .2011) был уличным торговцем фруктами. 17 декабря 2010 года, после того как муниципальные чиновники оштрафовали его за торговлю без разрешения и отобрали оборудование, он поджег себя перед входом в администрацию города Сиди-Бузид и скончался от ожогов две недели спустя. Его похороны перешли в массовые протесты в родном городе, а затем перекинулись на другие регионы. Через два месяца после смерти Буазизи президент Бен Али, правивший страной больше 23 лет, был вынужден бежать из Туниса. В честь Мохаммеда Буазизи названы главный проспект города Туниса и площадь в Париже., уличного продавца фруктов, у которого полиция отобрала товар. В газетах писали, что Мохаммед был унижен и потому совершил самосожжение. Нам, однако, было интересно, что случилось на самом деле, потому что по всему миру людей часто унижают, но очень редко они решаются на такой отчаянный шаг.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Буазизи был не единственным человеком, который поджег себя. Через месяц точно такой же случай произошел в Египте. Мы стали изучать проблему, и по всему арабскому миру таких людей нам удалось найти 64. Довольно скоро мы обнаружили, что, во-первых, никто из них не был политиком, то есть вообще не занимался никаким подобием политической деятельности, а во-вторых, все они совершали попытки самоубийства в тот день, когда становились жертвами экспроприации, когда у них забирали активы.

Большинство этих людей, к счастью, выжили, и со многими нам удалось поговорить. Мы также брали интервью у родственников погибших. Мы спрашивали: сколько потерял Буазизи? Получалось, что-то около $225 — бананы, ананасы, корзины, весы. Но это далеко не все. Помимо фруктов и оборудования он потерял возможность торговать — на своей точке или в любом другом месте. А товар ему приходилось покупать в кредит — естественно, неофициальный. Фактически его сделали банкротом.

Мохаммед мечтал получить официальные документы на свой дом, чтобы взять денег под залог и купить грузовичок Mitsui. Тогда он смог бы покупать фрукты напрямую у фермеров и не платить перекупщикам. Такая у него была мечта. Незадолго до гибели его спросили, чего бы он хотел для жителей родного города Сиди-Бузида. Он ответил: «Я думаю, бедняки тоже должны иметь право покупать и продавать». Мне рассказал об этом его брат Салем. Буазизи был бизнесменом до мозга костей.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

То, что случилось в Алжире, Египте и других странах арабского мира, произошло потому, что у людей отняли мечту. 64 человека подожгли себя, чтобы сказать это снова и снова. Потому что всего в регионе 200 млн человек живут бизнесом и пользуются домами, которые никак официально не оформлены. Двести миллионов — против нескольких тысяч сторонников «Аль-Каиды». Никто из тех людей, с которыми нам удалось побеседовать, не говорил о религии, никто не говорил о политике. Все они требовали одного: чтобы им дали право торговать.

Я думаю, события «арабской весны» очень похожи на индустриальную революцию. Тогда — в Европе и не только — именно предприниматели были дискриминируемым меньшинством, и они восстали против системы. Их основные требования касались экономических прав. Политические лозунги тоже были, глупо это отрицать, но экономика все равно была важнее.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Экономист и философ Карл Поланьи написал книгу «Великая трансформация» — про то, как капитализм по мере своего развития ломает старые институты, функционирующие в любом обществе, от Индии до Перу. Почему Буазизи, когда у него отняли последний источник существования, не пошел к старейшинам? Потому что их не осталось. Такова сила рынков. Но на месте традиционных институтов должны появляться новые: вместо Астерикса и Обеликса — Генеральные штаты, а потом и Национальное собрание, вместо диктатуры — верховенство права. Проблема в том, что таких альтернативных механизмов не возникает.

Внелегальная экономика Египта стоит $350 млрдОфициальный внутренний валовый продукт Египта в 2011 году составил $230 млрд, то есть в полтора раза меньшую сумму. ВВП Туниса в 2,5 раза ниже оценок де Сото. — в шесть раз больше, чем все прямые иностранные инвестиции в страну с 1801 года, когда ушел Наполеон. Почти 84% предприятий в стране находятся в неформальном секторе, 92% недвижимости никак официально не оформлено. В Тунисе похожая ситуация. По нашим оценкам, 85% предприятий примерной стоимостью $22 млрд внелегальны. Неоформленная недвижимость — еще $93 млрд. Совокупные $115 млрд неофициальной экономики стоят в 11 раз больше, чем все тунисские компании на бирже в 2010 году, или в 4 раза больше, чем сумма прямых иностранных инвестиций в экономику страны с 1976 года.

Хочется ввести все это богатство в оборот, но тут снова возникают проблемы. Как происходит исключение людей из экономики? В первую очередь — из-за отсутствия титулов на землю и недвижимость. Нельзя просто подойти к человеку, хлопнуть его по плечу и выдать титул на землю. Чтобы создать нормальную информативную систему, придется понять, например, какие с кого брать налоги. Ведь внутри дома может находиться предприятие. Человеку дали документы на его дом, но что делать с расположенной внутри мебельной мастерской или ремонтом обуви?

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Кроме того, люди думают, что собственность определяется одним законом. На самом деле она определяется всей совокупностью законов. Причина, по которой женщины от Индии до Египта не могут вступить в наследство, состоит в том, что зачастую они не заключают официального брака. Так что реформировать приходится весь гражданский кодекс. Перемены не дадутся просто. На Западе мы не всегда это понимаем, потому что, во-первых, они случились уже давно, а, во-вторых, есть и другие факторы. Но и в Европе когда-то случились настоящие революции. Таких людей, как Буазизи, мы называем «экономическими мучениками».

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Мне говорят, что невозможно сравнивать туарега из Ливии с египтянином, у них разные культуры, разные страны, разные народы. Тогда я отвечаю: объясните мне «арабскую весну», которая прошла через все эти страныПроанализировав лозунги участников революций в Тунисе и Египте, доктора Фавваз аль-Абед аль-Хак и Абдулла Абдель-хамид Хуссейн из иорданского Университета Ярмука пришли к выводу, что протестующие в двух странах выражали сходные эмоции. Чаще всего их крики сообщали об униженном положении протестующих (12,5%), их публичных требованиях (12%) и возмущении (9,7%). Политические лозунги (3%) и религиозная риторика (2%) встречались на площадях Каира и Туниса реже, чем шутки (5,7%), оскорбления (3,7%) и проявления патриотизма (6,2%).. Между ними просто обязана быть связь, и я готов вам сказать, в чем она состоит. Марксистам будет проще меня понять: у людей, которые чувствуют, что их подавляют, есть склонность солидаризироваться. Когда Буазизи себя сжег, некоторые люди увидели экономическое подавление, которое им так трудно описать словами, и сделали то же самое.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Нельзя сказать, что в Египте нет вообще никаких документов на собственность, какие-то есть. Но они подписаны не египетским Центробанком и не кадастровой службой, а, например, муллой. Почему же в таком случае мы не можем просто взять эти документы, отксерить и поставить на них большую государственную печать? Потому что у них существует множество легальных систем, не признающих друг друга. С моей точки зрения, собственность — это не недвижимость. Собственность — это закон, который позволяет видеть, кому что принадлежит. Информация, которая помогает свести риск к минимуму.

Чтобы лучше объяснить, как велика пропасть между официальной и неофициальной экономикой, я приведу один пример. Знаете, сколько требуется усилий, чтобы открыть легальную булочную в египетском городе Танта? Мы провели эксперимент, задокументировав каждое действие, которое пришлось предпринять местному предпринимателю. Ему пришлось для этого работать по 8 часов в течение 548 днейВ международном рэнкинге простоты ведения бизнеса за 2012 год Египет занимает интегральное 109-е место, обгоняя Россию на три позиции. Особенно трудно местным бизнесменам дается получение разрешений на строительство (165-е место из 185), уплата налогов (145-е) и истребование с контрагентов соблюдения контрактных обязательств (152-е).. Если вы захотите построить дом на песчаной дюне — не у Пирамид и не в Каире, а просто в дюне — у вас это займет 17 лет.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Про Мохаммеда Буазизи говорили, что он безработный. Но постойте, этого не может быть — он работал по 10 часов в день. А кто-то другой, работающий два дня в месяц, уже не попадает в официальную статистику безработицы. Забудьте о безработице, я в принципе не верю, что хоть один бедняк на Ближнем Востоке на самом деле безработныйОфициальный уровень без­работицы в Тунисе составляет сейчас 16,5%, в Египте – 12,5%, в Ливии – 15% (до революции – 20%), а в Алжире в 2010 году – 10%, с тех пор статистическое ведомство страны не публиковало новых данных.. Если ты беден и не имеешь работы, ты просто умираешь от голода. Когда старые институты общественной поддержки перестают работать, безработные не выживают.

Сами термины, которые мы используем, не имеют смысла в неформальной экономике. После всех этих революций мы должны сконцентрироваться на настоящих проблемах, понятных на Западе: разделение труда, специализация, экономика масштаба, — все это возможно, когда контракты прозрачны, собственность имеет хозяина — и люди могут кооперироваться.

«Каждый человек имеет право владеть имуществом как единолично, так и совместно с другими. Никто не должен быть произвольно лишен своего имущества». Это 17-я статья Декларации прав человека. Проблема в том, что правозащитники слишком редко обращают на нее внимание.