Шоу, навсегда изменившее телевидение: как создавалось реалити-шоу «Большой брат» — и как оно смотрится 20 лет спустя

«До "Большого брата" я никогда не чувствовала себя особенной, не думала, что вписываюсь в общество и отношусь к чему-то важному. Наконец-то это случилось». Когда Грэм попала на шоу, ей было 24 года и она работала бьюти-консультантом в лондонском универмаге «Харродс». «Я просто хотела изменить свою жизнь, сделать что-то экстравагантное и захватывающее, отправиться в приключение, — говорит она. — У меня была нормальная жизнь. Но я просто хотела большего, понимаете?»

В этом и была прелесть «Большого брата» — он мог «изменить твою жизнь». Ты мог стать кем-то большим, просто проживая в доме с дюжиной незнакомцев, где каждый твой шаг снимали на камеру. Ты мог выиграть £100 000 и, оставив позади тяжелую повседневную работу, жить как звезда, ослепленная светом камер папарацци. Грэм видела, как это происходило с участниками шести сезонов «Большого брата», и она была одной из сотен тысяч, которые стояли в очереди за тем же самым шансом стать знаменитой. Ей даже не нужно было побеждать, чтобы получить желаемое. (Она не выиграла). Ей просто нужно было запомниться. Ей просто нужно было нравиться.

Через двадцать лет после выхода первого эпизода «Большой брат» выдохся, а последний выпуск, показанный по телевизору 5 ноября 2018 года, собрал очень маленькую аудиторию. Сезонная витрина современной Британии, пожалуй, ни одно шоу не оказало такого глубокого влияния на поп-культуру. Как же получилось, что оно покорило весь мир?

История «Большого Брата» началась в Нидерландах в 1997 году. Идея шоу принадлежит голландской телевизионной компании Endemol, основанной Джоном де Молом и Йопом ван ден Энде. Пилотный сезон вышел в эфир 16 сентября 1999 года и шел до конца года. Победителем стал Барт Спринг (Bart Spring in 't Veld) — он стал звездой, но впоследствии негативно отзывался о шоу и о том, какое влияние оно оказало на его жизнь. «Люди перестали чувствовать необходимость необходимость создавать вдохновляющие программы и шоу и заменили их бессмысленной болтовней».

Стартовый сезон шоу стал большим хитом и принес студии Endemol феноменальные рейтинги. 28 февраля 2000 года Германия последовала голландскому примеру, в погоне за цифрами заперев участников в доме на 102 дня. Один из участников немецкого шоу, македонец по имени Златко Трпковский, вылетевший одним из первых, после ухода выпустил сингл, который занял первое место в чартах.

По сей день ни один сезон не может соперничать с первым пришвартоваться на британских берегах: «Британская версия шпионаж-шоу, ставшего хитом по всей Европе, будет гвоздем весеннего расписания Channel 4». Тем временем моральное чувство жителей Германии оказалось сильнее, чем у голландцев: «Министр внутренних дел Германии Отто Шили призвал зрителей бойкотировать шоу, если они все еще дорожат чувством человеческого достоинства». Сложно представить лучший пиар для телевизионного шоу, чем обвинение в аморальности со стороны представителя власти. «Большой брат» вышел на британские экраны, принеся с собой чудесный запах табу.

В 2000 году такого понятия как «реалити-шоу», по сути, не существовало, говорит профессор Джанет Джонс из Лондонского университета Саут-Бэнк. В то время она делала докудрамы для Би-би-си, а впоследствии станет соредактором книги о «Большом брате». Джонс вспоминает, что в апреле 2000 года исполнительный директор Channel 4 Питер Базальгетт, выступая на мероприятии Королевского телевизионного общества, описал «Большого брата» как «социальный документальный фильм». Вместе с исполнительным продюсером Рут Ригли он увидел голландскую версию и решил адаптировать шоу. «Он хотел, чтобы шоу приобрело серьезную величину», — говорит Джонс. (Базальгетт отклонил запрос Правила жизни на интервью, ответив, что у него есть одно правило — «смотри вперед, а не назад!».)

Маркус Бентли, который озвучивал каждый эпизод своим непревзойденным акцентом джорди, вспоминает, что в газетах была «шумиха по поводу этой новой штуки из Голландии». Чтобы подготовиться к прослушиванию, он потратился на записывающий мини-плеер, купил микрофон за 8 фунтов и наговаривал в него, пока его жена хихикала по другую сторону двери их спальни. Он получил место, потому что одному из продюсеров особенно понравилась интонация, которой он наградил «цыплят», живущих в саду построенного на заказ дома.

В первом эпизоде «Большого брата», который вышел в эфир в 11 вечера 14 июля 2000 года, приглушенный голос Бентли объяснял, что у жителей дома «нет телевизора, радио, газет — только они сами могли составить компанию друг другу». 11 человек соревновались в течение 64 дней за приз в размере 70 000 фунтов. Это был «социальный эксперимент» и игровое шоу, валютой которого была популярность. В доме было 26 дистанционных камер, 36 микрофонов и пять ручных камер. «Большой Брат всегда наблюдает» (Big Brother is always watching), — процитировал Бентли строчку из романа «1984» Джорджа Оруэлла, создателя Большого Брата, которому продюсеры не воздали должного.

По сравнению с театральностью, трюками и яркими огнями более поздних сезонов, «Большой брат 1» был более камерным, спокойным и уютным. Будущий победитель Крейг Филлипс, ныне спикер и селебрити-эксперт по DIY, говорит: «Я честно сидел на том диване каждый день, думая про себя: как, черт возьми, кто-то может сделать телепрограмму об этом? И я не мог быть более неправ».

По сей день ни один сезон не может соперничать с первым по степени дурной славы. Уже тогда сформировалась схема: самый запоминающийся участник не становится победителем. В первом сезоне этим человеком был Ник Бейтман, которого мир будет помнить как Противного Ника (Nasty Nick). Бейтман рассказывал странную ложь соседям по дому, например, что его невеста погибла в автокатастрофе; он обсуждал с соседями кандидатов на выселение — что напрямую нарушает правила; и его подозревали в том, что он тайком пронес в дом телефон.

«Мы просто вставали напротив телевизоров и следили за ним, чтобы посмотреть, не спрятал ли он что-нибудь в своем чемодане, — говорит Пол Осборн, продюсер восьми первых серий. — Оказалось, что это всего лишь бумага». Джонни Киндер, который в то время работал редактором на шоу, вспоминает, что ему приходилось следить за Бейтманом, чтобы выяснить, есть ли у него пейджер или телефон. (На этом шоу существует священное правило, что съемочная группа не вмешивается в дела соседей по дому, поэтому они не могли просто войти в дом и спросить его.)

Хотя у Бейтмана и не было телефона, его попытки манипулировать соседями, обсуждая с ними кандидатуры на выселение, были явным нарушением правил. «Я никогда не получал так много эсэмэсок и так много писем от людей, пытающихся выяснить что происходит», — говорит Осборн. Киндер же вспоминает, как журналисты обращались к редакторской группе и сообщали, что им приходят смертельные угрозы в адрес Бейтмана. «Мы подумали: о боже, что же мы наделали? Бейтман был дисквалифицирован, но только после того, как его товарищи устроили с ним разбирательство, требуя объяснить, почему он жульничает». Джанет Джонс считает это одним из десяти самых судьбоносных моментов в истории британского телевидения. Для шоу это была просто находка.

После того как Бейтман покинул шоу, его судьба была неопределенной. «Было внутреннее чувство вроде "что же с ним будет?" — так как вокруг него была такая лихорадка, — говорит Осборн. — Кажется, еще не было прецедента, чтобы человек из телешоу, который не был знаменитостью, стал настолько важен для британской прессы». Как и многие другие конкурсанты, Бейтман использовал свою харизму и помимо всего прочего выпустил книгу под названием «Противный Ник: как быть настоящим ублюдком» (Nasty Nick: How to Be a Right Bastard). Бентли вспоминает публикацию на первой полосе газеты The Sun с фотографией Бейтмана рядом с Брэдом Питтом, Винни Джонсом и Гаем Ричи. Заголовок сообщал все, что нужно было знать о статусе «Большого Брата», он гласил: «Кто сейчас с Противным Ником?» (Who's with Nasty Nick?).

Около десяти миллионов человек смотрели финал первого сезона «Большого Брата». Каждое выселение участников (и финал, в частности) собирали колоссальную аудиторию. «В секунду, когда открывалась дверь дома, участники слышали, как толпа ликует, кричит и свистит, — говорит Джонс. — А через четыре-пять недель все вдруг заговорили о том, что, может быть, люди действительно смотрят эту передачу». Все, с кем я обсуждал «Большого брата», вспоминали первые серии, получившие премию за инновации BAFTA, когда конкурсанты были еще невинными и не испорченными шумихой вокруг них. Однако не нужно очаровываться ложной ностальгией. Как напоминает Бентли, в первую неделю «большинство участников сначала вместе голые катались в грязи, а затем принимали душ». Многие из тех, с кем я говорил, отмечают, что конкурсанты последующих сезонов подавали заявки на участие в шоу только ради известности. К слову, в первом же эпизоде первого сезона одна из участниц конкурса, Никола, посмотрела в камеру и сказала: «Я подала заявку на участие в "Большом брате", потому что хочу быть знаменитой и богатой».

«Большой брат» не взялся из ниоткуда. В США с 1992 года и по сей день на платформе Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) Watch выходит реалити-шоу The Real World, где незнакомцев селят в одном доме и наблюдают за тем, что будет происходить. В Швеции с 1997 года выходила программа Expedition Robinson, участники которой жили на острове, а победителем становился тот, кто продержался до конца (шоу легло в основу американского аналога Survivor, российского «Последний герой»). Участник Expedition Robinson, вылетевший из шоу самым первым, через месяц покончил жизнь самоубийством — риск, который сопровождает каждое подобное экспериментальное реалити-шоу. В 2006 году участница «Большого брата» покинула шоу, угрожая покончить с собой, а в 2009 году участник программы, выселенный из дома, перерезал себе вены во время просмотра программы.

Люди, причастные к созданию «Большого брата», отмечают, что шоу было примечательно тем, что в нем участвовали простые представители рабочего класса (хотя пресса обличала участников, среди которых были владельцы бизнеса), а двукратный победитель Брайан Доулинг отмечает, что героями становились люди, которых в те времена не часто можно было встретить в обычной жизни. Например, победительницей «Большого брата 5» стала трансгендерная женщина Надя Алмада — и это в 2004 году, когда трансгендеры не были широко на виду в мейнстримных медиа.

Феномену телешоу посвящена книга 2004 года «Большой брат»: форматы, критика и публика» (Big Brother International: Formats, Critics and Publics) Джанет Джонс и Эрнеста Матейса, в которой авторы анализируют версии шоу в разных странах. Они отмечают, что во всех адаптациях в начальных титрах обязательно фигурировала камера — и именно в этом ключ к уникальной популярности «Большого брата». «Шоу говорит: это не просто конкурс. Это не просто испытание на то, кто лучше всего живет с другими людьми в изоляции. Нет. Это соревнование в том, кто лучше живет под наблюдением», — говорит Эрнест Матейс.

Матейс подчеркнул, что реакция на «Большого брата» была больше похожа на реакцию на фильм ужасов: сначала людям было любопытно, затем они были возмущены; позже, когда они узнали правила, они стали его защищать. «Морально-этический вопрос о том, должна ли существовать такая программа, был важной частью общественной дискуссии в 2000 году, — говорит Джонс. — Часть людей не смотрела шоу, но любила обсуждать, насколько оно ужасно».

Еще одна важная вещь, которую «Большой брат» привнес на телевидение, — это выход в онлайн. Шоу культивировало веб-аудиторию, транслируя программу на онлайн-платформу с задержкой всего лишь в 15 минут. Эта интернет-аудитория сыграла важное значение в исследовании Джанет Джонс, в котором приняли участие более 60 тысяч человек. На вопрос, почему им нравятся те или иные участники, люди обычно отвечали, что они кажутся им «искренними» и «нормальными». Не нравились зрителям «коварные» участники с «фальшивой индивидуальностью» или внешне «непривлекательные», показало исследование.

Психологии шоу посвящена книга The Psychology of Big Brother Дэниела Джонса. Психолог обращает внимание на то, как мало пространства для проявления воли было у участников: «Включается свет, и играет музыка, когда Большой брат говорит вам, что нужно вставать; появляется еда, когда Большой брат говорит вам, что нужно поесть...» Он упоминает исследование, проведенное на военнопленных: наибольшую устойчивость демонстрировали те, кто обретал наибольший контроль над обстоятельствами — например, хотя бы считая до пяти прежде, чем закричать. В доме Большого брата некоторые люди добивались чувства контроля, игнорируя Большого брата настолько, насколько это было возможно. «Они не могли контролировать, пойдут ли они в комнату, где записывались интервью, но они могут контролировать, когда они туда пойдут».

Кто становится победителем «Большого брата» и почему? Когда я спросил Кейт Лоулер о том, почему именно она выиграла третий сезон, она ответила: «Э-эм, потому что я гребаная легенда?» Если говорить более серьезно, она уточнила, что, возможно, публика, которая сначала выбрала белого мужчину-натурала, затем мужчину-гея, решила, что наконец-то настало время женщины. Матейс отмечает, что победителями, как правило, становились те, кто не провоцировал особых конфликтов, но был достаточно интересным, чтобы его не выселили. «Большой брат» определенно был пионером идеи о том, что все, что вам нужно делать, — это нравиться людям. Эту идею позднее подхватил и Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)», — говорит Матейс. Еще остается открытым вопрос, в какой степени умение нравиться является приобретенным навыком. «Я думаю, что мы все еще не нашли — и, возможно, не должны были найти — ответа на этот вопрос».

Поскольку шоу было конкурсом на популярность, потенциальный ущерб психическому здоровью участников всегда вызывал беспокойство. Трудный процесс подачи заявки (нужно было заполнить десятки страниц) включал в себя несколько встреч с психологом, чтобы решить, смогут ли конкурсанты справиться с уникальным, но очень странным опытом. За два года до того, как ее приняли, Никки Грэм подала заявление, но в одном из многочисленных разговоров с продюсерами сказала им, что у нее была анорексия. Она уверена, что в тот раз ее не взяли именно из-за этого. Она подождала, пока сменится съемочная группа, снова подала заявление, не упомянув об анорексии, и прошла квалификацию.

Когда я спросил, как Endemol готовила конкурсантов «Большого брата», никто не говорил ничего плохого о компании (хотя один из конкурсантов Крейг Филлипс отмечает, что далеко не все после завершения программы получили от компании такую поддержку, как он). Широко распространено мнение, что точка невозврата для «Большого брата» наступила в 2007 году, когда Джейд Гуди, финалистка третьего сезона и, возможно, самая известная конкурсантка за все время, вернулась на специальную программу Celebrity Big Brother 5 и была вовлечена в расовый скандал с индийской актрисой Шилпой Шетти. Гуди «получила массу негатива и критики, хотя этого можно было бы избежать, просто не выпустив эпизод в эфир», говорит Джонс. Хотя, конечно, это противоречило бы главной цели шоу, которая состояла в том, чтобы разместить в непосредственной близости людей, которые, вероятно, будут раздражать друг друга. Кадры с Ником Бейтманом сопровождались жесткой критикой, но был ли смысл не транслировать их?

Когда Джейд Гуди впервые попала на «Большого брата», 20-летнюю девушку жестоко критиковали в СМИ. Продюсеры не рассказывали участникам об этом, так как это могло «испортить их опыт». Однако продюсер Джон Осборн утверждает, что благосостояние участников постоянно отслеживалось и продюсер был готов поговорить с каждым, кто чувствовал тревогу. Редактор шоу Джонни Киндер признается, что иногда чувствовал себя немного виноватым. «Иногда казалось, что мы используем их как товар. Я помню, как обсуждал это с моим боссом и он ответил: "Ну они же подписали контракт".

Прежде чем начать новый сезон, юристы встречались с продюсерами и напоминали им об их обязанности представлять события так, как они произошли. «Мы никогда не заставляли никого делать или говорить то, чего они не делали, — говорит Джеймс Мориарти, который работал редактором шоу в 2013–2016 годах. — Мы никогда не искажали ничьих слов». Один из режиссеров шоу анонимно поделился, что все показанное было достоверно и точно и никакого искажения смысла при монтаже не было. «Хотя я сталкивался с редактурой на других шоу, где работал», — говорит он.

Нельзя недооценивать влияние, которое «Большой брат» оказал на последующие телереалити-шоу. Без «Большого брата» сегодняшний телевизионный пейзаж выглядел бы совершенно иначе. Часть его наследия состоит в том, что он наделял зрителя силой. «Кто уходит? Тебе решать», — говорил Бентли каждую неделю. Такие шоу, как Strictly Come Dancing, The X Factor и Britain's Got Talent, должны были бы последовать примеру «Большого брата» в этом отношении, поставив аудиторию во главе. Марк Джеймс, который работал главным образом над Celebrity Big Brother, говорит, что таких программ, как Love Island, I'm a Celebrity и Get Me Out of Here!, не было бы, если бы не «Большой брат».

Пик реалити-программ пришелся на 2011 год, когда «Большой брат» перекочевал на Channel 5 и начал меняться под влиянием других шоу: увеличился его темп, появилось больше музыкальных вставок. По мнению Киндера, шоу стало меньше заботиться о достоверном представлении событий. В частности, «Большой брат» ради привлечения новой аудитории стал повторять элементы за такими программами, как The Only Way Is Essex (2010) и Made in Chelsea (2011), которые ввели формат dramality — постановочные «реальные моменты» на грани. «Это уже было не столько социальным экспериментом, сколько реалити-шоу», — говорит Мориарти. Программа потеряла то, что делало ее «Большим братом».

Для многих зрителей шоу закончилось уже в тот момент. А в 2017 году, впервые в истории, «Большой брат» собрал в среднем менее миллиона зрителей. «Проблема в том, что они продолжали пытаться быть более драматичными, более глупыми, более эксцентричными и более аморальными, — говорит Джанет Джонс. — Чтобы поддерживать высокий рейтинг, они должны были продолжать делать ужасные вещи». Дэниел Джонс говорит, что шоу было более захватывающим и интересным, когда оно не было таким постановочным: в эпоху Channel 5 зрителям навязывали одну генеральную сюжетную линию вместо того, чтобы позволить им подглядывать за жильцами, смотреть на их реакции и комментарии. Channel 5 также покончил с прямой трансляцией, пожертвовав основополагающим элементом шоу. Канал слишком сильно вмешивался, говорит анонимный директор, принимая «очень поспешные решения в последнюю минуту» и говоря такие вещи, как «мы не будем делать выселение завтра, вместо этого мы введем четырех новых человек».

Другая важная перемена — участники, которые подавали заявки просто для того, чтобы стать знаменитыми. Фактически шоу создало собственный «тип человека», говорит Киндер, – того, кто хотел как можно быстрее прославиться. Их слава часто была «зыбучим песком», говорит Джанет Джонс; из 327 британских конкурсантов только несколько — в частности, Элисон Хаммонд, Брайан Даулинг и Кейт Лоулер — теперь имеют то, что можно было бы назвать общественным признанием. Бентли извлек выгоду из того, что мир узнал его голос, и однажды записал сообщение для похорон умирающей поклонницы, в котором он сказал ей, что она была «выселена с планеты Земля».

Никки Грэм, известная своими вспышками гнева во время дневниковых интервью, говорит, что соседи по дому начали копировать это поведение в циничной попытке так же дурно прославиться. Она также говорит: «Люди вдруг подумали, что если у них будет роман на съемочной площадке, то за этим последует куча предложений и внимание СМИ. Так что это стало повсеместным, новизна немного стерлась, как мне кажется». «Я всегда думал, что "Большой брат" создал селебрити-культуру, — говорит Даулинг. — Шоу действительно делает вас знаменитым, но, скорее всего, только на один сезон. Недостаточно просто быть знаменитым. У этого есть и темная сторона».

Лоулер вспоминает последствия своей победы. «Люди подходили ко мне и говорили: "Я смотрел, как ты спишь". Съемочная группа ходила за ней по пятам, заставляя проверять банковский счет, чтобы зрители могли видеть выигрыш. Все увидели, что у победительницы шоу теперь 70 250 фунтов стерлингов на счету. Она считает, что все участники до пятого сезона понятия не имели, чего ожидать. Но после этого люди надеялись стать такими же финансово успешными, как Гуди или Хэммонд. "Внезапно у вас появилось больше соседей по дому, которые не получили того, что хотели".

Однако среди горящих углей в шоу было несколько замечательных моментов. В 2005 году, в первом сезоне со знаменитостями, где участникам платили за участие, модель Бриджит Нильсен наблюдала, как ее бывшая свекровь Джеки Сталлоне вошла в дом. «О Боже, Джеки!» — крикнула она. «...Да, Джеки», — беззаботно ответила Сталлоне. Марк Джеймс, работавший оператором в этом сезоне, вспоминает, что он регулярно поглядывал в камеру, чтобы 83-летняя Сталлоне, которая спала в отдельной комнате и почти не двигалась, не умерла.

Celebrity Big Brother 17, вышедший в 2016 году, показал забавный момент удивительного совпадения. За день до выхода в эфир одного из эпизодов шоу скончался Дэвид Боуи, и продюсеры сообщили эту новость Энджи, бывшей жене Боуи и тогдашней участнице шоу. Затем она рассказала об этом телеведущей Тиффани Поллард. Но, сообщая новости, она не сказала: «Мой бывший муж Дэвид Боуи умер»; она сказала: «Дэвид мертв». Это было двусмысленно, учитывая, что так звали одного из соседей по дому, в тот момент спавшего в спальне. Предположив, что кто-то из соседей умер, Поллард завизжала и схватилась за Боуи, ища поддержки. Она расстроилась еще больше, потому что Боуи запретила ей говорить об этом другим сожителям. Это один из самых смешных моментов, когда-либо транслировавшихся по телевидению. Бен Харди, на тот момент директор шоу, не был уверен, что с этической точки зрения это нормально. «И на самом деле, когда я смотрю его сейчас, я думаю: да, я действительно ошибался, — говорит он, — потому что я думал, что это был очень забавный момент».

Двадцать лет спустя невозможно утверждать, что «Большой брат» не изменил мир, в котором мы живем. Поскольку телевидение является одним из основных средств массовой информации, с помощью которого люди достигают славы, поколение знаменитостей — и само понятие знаменитости — было сформировано программой. «Большой брат» дал людям надежду на то, что можно изменить свою жизнь, просто оставаясь самим собой», — говорит Даулинг. Это чувство надежды, ложной или нет, подпитывало бесчисленное множество амбициозных блогеров, влогеров и звезд Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации). Немногие счастливчики могут зарабатывать себе на жизнь, просто «оставаясь самими собой», а не полагаясь на владение специальными техническими навыками. В зависимости от вашей позиции это либо демократизировало понятие известности, либо давало площадку людям, у которых нет абсолютно никакого таланта.

Кроме этого, конечно, «Большой брат» навсегда изменил телевидение. «Все всегда ищут следующего "Большого брата", — говорит Харди. В Big Brother's Big Mouth, Big Brother's Little Brother и Big Brother'S Bit on the Side в основе лежало спин-офф-шоу, укрепляющее фанатскую культуру и давая фанатам право и возможность тратить свою жизнь на анализ мелочей в других программах. Gogglebox — шоу, в котором люди смотрят на людей, смотрящих телевизор, — было бы засмеяно, если бы его создали в XX веке. Но, похоже, концепция работает и люди готовы наблюдать, как обычные люди делают обычные вещи. "Мы все очень любопытны, — говорит Даулинг. — Если мои соседи спорят, я люблю подслушивать". "Большой брат" был вуайеристом, но этим вуайеризмом нам разрешили наслаждаться.

Когда я спросил Бентли, Грэхема, Даулинга, Филлипса и Лоулера, жалели ли они когда-нибудь о том, что участвовали в шоу, каждый из них говорит «нет». Но Филлипс кое-что добавил. Раньше, когда он гулял по городу, его часто останавливали люди, которые хотели подать заявку на участие в «Большом брате». Неизменно вежливый, он расспрашивал их о себе и о том, почему они хотят участвовать в шоу. После этого они просили у него какой-нибудь совет. Он всегда смотрел им в глаза и давал самый честный совет, какой только мог придумать: «Просто не делайте этого».