Почему «Меч короля Артура» гораздо лучше, чем о нем пишут
В фэнтезийной Англии, где уже не вспоминают о римском владычестве, но еще не переживают из-за нашествия саксов, идет гражданская война. На замок Камелот нападают гигантские слоны с пирамидами на спинах. В пирамидах прячется десант под предводительством Мордреда – колдуна, нарушившего перемирие людей и магов. Атаку во время одиночной вылазки героически отражает король Утер Пендрагон (Эрик Бана). Но пока Утера нет дома, корона ненадолго попадает в руки его младшему брату Вортигерну (Джуд Лоу). Тут-то и начинаются настоящие беды. Результат: дворцовый переворот, смерть Утера, потеря легендарного меча и установление диктатуры. Впрочем, законный наследник Артур (Чарли Ханнэм) чудом спасся и был добросовестно воспитан лондонскими проститутками, азиатским мастером кунг-фу и уличной шпаной. Своего прошлого, как и своего предназначения, он, правда, не знает, но бойцы загадочного Сопротивления и лесная волшебница (Астрид Берже-Фрисби) обещают ввести его в курс дела.
Фильм, который замышлялся как начало шестисерийной эпопеи, уже до широкого проката в Америке (который стартует как раз сегодня) кажется погребенным заживо. Аналитики прочат ему 25-миллионный старт в США (при 175 миллионах, затраченных на одно только производство), а журналисты, судя по агрегатору Metacritic, ставят твердую двойку. И все это очень странно, потому что Гай Ричи сделал ровно то, что обещал и чего от него стоило ожидать после «Шерлока Холмса».
Как и «Kingsman: Секретная служба» «Меч короля Артура» модернизирует английские (а заодно валлийские и даже французские – там сложная родословная) предания, чтобы посвятить в рыцари современную британскую молодежь – футбольных хулиганов, уличных гопников и домоседов, которые и рады бы присоединиться к тем или другим. Поэтому образ Артура как короля из народа здесь доводится до абсолюта. Будущий монарх растет в борделе, закаляет характер вместе с чернокожими и азиатскими гангстерами, водит дружбу с человеком по имени Кабан и верой и правдой служит своему району. По ходу сюжета с ним, в принципе, ничего не происходит: просто район разрастется до масштабов целой страны, а вместо уличных банд приходится иметь дело с профессиональной армией собственного нехорошего дяди.
Так что весь фильм Артур и его рыцари говорят на языке гопников из «Большого куша», а их партизанская война здорово напоминает криминальные аферы из ранних картин Ричи. Оттуда же позаимствованы шутки (отличные), музыкальный вкус (безупречный), быстрая нарезка сцен, лихая операторская работа и фирменный монтажный юмор. «Я ни за что туда не пойду», — грозно говорит лидер повстанцев хрупкой девушке. И через секунду мы видим, что именно туда он с покорным видом и идет. И да, одеваются здесь все по-пижонски: для Ричи принципиально, чтобы в средневековых костюмах угадывались футболки и кожаные куртки.
Режиссер истосковался по большому кино и ему явно хочется занять свое место на выставке достижений британского народного хозяйства. Двадцать лет назад символом бренда Cool Britannia была музыка и мода – Spice Girls и Кейт Мосс. Сейчас проводником культурного владычества Англии над остальным миром выступает кино и телевидение – «Гарри Поттер», «Реальная любовь», «Доктор Кто», Джеймс Бонд и Дэнни Бойл. Ричи тоже хочет быть в этом авангарде. Поэтому «Меч короля Артура» суперпатриотичен и похож на сборник лучших хитов британской культуры. И поэтому в нем есть необязательное и даже несмешное появление Дэвида Бэкхема, напоминающее об открытии Олимпийских игр-2012. Фильм завершается сценой, указывающей на геополитические амбиции Артура, – и если нашему зрителю она кажется просто забавной, то соседи Великобритании могут и напрячься. Шутки шутками, а во Франции (стране, которая первой увековечила подвиги рыцарей круглого стола на бумаге) пару лет назад даже прошла научная конференция на тему «Король Артур как инструмент политической пропаганды».
Гопнических интонаций достаточно, чтобы полюбить это прочтение артурианы – куда более живое, дерзкое и веселое, чем все предыдущие. Но кроме привычной криминальной среды Гай Ричи исследует кое-что совсем для него новое – а именно мифологию. Тут ему куда сложнее отбиваться от критиков, однако эксперимент получается хоть и не безупречным, но интересным. Злой Вортигерн хочет избавиться от Артура ровно по той же методичке, по которой царь Ирод охотился на Иисуса. Сам Артур, уйдя в леса, превращается в Робина Гуда: есть ощущение, что Ричи пытался упаковать две франшизы в одну – ведь неизвестно, когда еще дадут деньги. В истории с мечом отца есть что-то джедайское, а когда Артур отправляется туда, где обитают фантастические твари, параллели с подвигами Геракла становятся очевидными донельзя. Но английский фольклор куда интереснее детской секции античной мифологии: в нем есть место предательствам, изменам и грязным играм.
Фэнтези у Гая Ричи получается, мягко говоря, своеобразным. Сирены, которым продает душу герой Джуда Лоу, нарисованы так, что позавидует Питер Джексон. Батальные сцены и весь военно-промышленный дизайн равняются на «300 спартанцев» Зака Снайдера, но проигрывают по очкам. Драки один на один стилизованы под приставочные и компьютерные стычки: хочется схватиться за джойстик. Но общий уровень графики иногда скатывается до фильмов Уве Болла, и кажется, что существование позорной серии «Во имя короля: История осады подземелья», – единственная причина, почему Гай Ричи не позвал на площадку Джейсона Стэтхема.
Зато у него есть до неприличия красивые Астрид Берже-Фрисби и Чарли Хэннем и похожий на себя же в «Молодом папе» Джуд Лоу. А еще целая делегация из «Игры престолов» — Эйдан Гиллен (Мизинец) и Майкл МакЭлхаттон (Русе Болтон). Если все это – не праздник, то страшно представить, как через неделю критики обойдутся с фильмом «Чужой: Завет» — картиной еще одного британского клипмейкера, который снял ровно то, что обещал.