ИМЯ :

Артём Акшинцев

возраст :

31 год

Деятельность :

Эколог, популяризатор науки.
Научный сотрудник Института водных проблем РАН.

Достижения :

Руководитель первой научно-популярной библиотеки «Научка», академического экологического сообщества «Экос» и научно-популярного экспедиционного клуба Russian Travel Geek. Победитель Science Slam Moscow.

Краткая биография :

Родился и вырос в Москве. В школе искал себя: интересовался физикой и биологией. В итоге выбрал область, которая объединяет физику, биологию, химию и даже экономику, — экологию. Окончил экологический факультет РУДН. Ездил в научные экспедиции на Камчатку, изучал обитающие там в горячих источниках бактерии. Сейчас занимается изучением микропластикового загрязнения.

Камчатская романтика

Моя научная карьера началась с работы по изучению термофильных бактерий на Камчатке. Я много ездил туда, отбирал пробы в горячих источниках. Когда деньги по гранту закончились, от мысли податься на новый грант отвратила бумажная волокита. Занялся краудфандингом. С коллегами мы разместили проект экспедиции к полюсу недоступности Камчатки на платформе Planeta.ru — и собрали деньги на этот непростой маршрут, на поиски и описание новых термальных источников.

А потом я нашел способ объединить и монетизировать то, что делаю лучше всего, — походы и рассказы о природе и науке. Так родился экспедиционный научно-популярный клуб Russian Travel Geek. Оказалось, что это востребованная вещь: желающих отправиться вместе с экологом за новыми пробами обитателей горячих источников находилось даже больше, чем было мест в экспедиции. Так я оплачивал и сами маршруты, и лабораторные исследования отобранных в поле проб.

Сейчас в нашей команде уже более десяти ученых-полевиков, которые ведут свои исследования благодаря RTG.

Костюм, джемпер Strellson

Камчатка осталась в моей душе, но бываю я там сейчас нечасто. Мне пришлось сменить тему: изучение бактерий из горячих источников логично уводило в сторону создания лекарственных средств на основе веществ, которые вырабатывают эти бактерии, а мне не хотелось уходить в фармакологию. Поэтому сейчас я занимаюсь другой темой, не менее, впрочем, интересной, — микропластиком.

Пластик вокруг и внутри

Микропластик — это зачастую невидимые глазу частицы пластика, которые распространяются повсюду и обнаруживаются повсеместно. Исследовать его начали совсем недавно, только в середине двухтысячных. В последние годы начали появляться доказательства того, что он вреден для живых организмов.

Доказано, например, что у рыб, которые живут в загрязненной микропластиком воде, меняется половое поведение. Сами углеродные цепочки, может быть, и не опасны, но в состав полимеров входят и другие вещества — присадки, которые добавляют, чтобы придать пластику определенные свойства. Сделать его, например, более гибким или более прочным.

Состав присадок чаще всего коммерческая тайна. Часто мы не знаем, какие это вещества: одни из них бывают токсичны, вторые — безвредны, а третьи вызывают рак. Их нельзя добавлять в еду, но можно в материалы, которые не используются в быту. Беда в том, что даже то, что мы не едим, в конце концов превращается в микропластик и разными путями попадает в организм.

Главный источник микропластика — это автомобильные шины: они стираются о дорожное покрытие, микроскопические частички полимеров попадают в дорожную пыль и разносятся ветром и водой. Еще один источник — стиральные машины: каждый раз, когда мы стираем синтетические вещи, частички полимеров попадают в воду и уносятся в канализацию.

В XXI веке микропластик можно найти где угодно. На него приходится — и это не шутка — полтора процента массы любого кита. Сейчас я отбираю пробы в Москве и Подмосковье, и частички пластика обнаруживаются буквально повсюду. Мы ищем его на водозаборе — в местах, откуда Москва берет воду, — и ниже, в местах водосброса; стараемся понять, сколько пластика город отдает в сток. Он есть и в водопроводной воде. Норм содержания, как по другим загрязнителям, по микропластику пока нет — их нужно разрабатывать, чем я и занимаюсь.

Я работаю не только в России. Моя цель — составить мировую карту загрязнения микропластиком. Потом ее дополнят другие экологи, и у нас появится инструмент, который позволит глобально оценить проблему. В этом деле важно еще и выработать единый стандарт — как брать пробы, что считать микропластиком, как его измерять. Пока стандарта нет, очень сложно сравнивать результаты, полученные разными учеными: в Индии намерили сто, а в Китае — четыре тысячи, и непонятно, как эти цифры соотносятся.

Куртка, худи, брюки United colors of Benetton

выученный оптимизм

Экологи постоянно имеют дело с разными ужасами. Везде загрязнение, климат меняется, льды тают. Два миллиарда людей ложатся спать голодными. Трети населения не хватает чистой пресной воды. Полным ходом идет шестое массовое вымирание видов. Когда постоянно занимаешься такими вещами, вырабатываешь позитивный взгляд на вещи — иначе было бы слишком грустно.

У нас, академических экологов, есть четкое понимание того, что уже поздно возвращаться в леса. Если отказаться от современного производства, планета не прокормит 8 миллиардов человек. Поэтому вся надежда — только на развитие технологий. С их помощью нужно повышать эффективность использования ресурсов и снижать наше воздействие на окружающую среду.

Есть такие глобальные изменения, которые уже не остановить, — поэтому очень скоро нам понадобятся технологии для того, чтобы приспособиться к неизбежным переменам. Сейчас, например, тает вечная мерзлота и вся наша северная инфраструктура рушится. Недавний разлив нефти в Норильске случился именно из-за этого. Подобные катастрофы будут происходить все чаще, поэтому нам уже сейчас нужно искать средства, которые позволят их предотвращать и снижать последствия.

Три цели на человека

Экологи-ученые и экоактивисты — это разные люди. Далеко не все академические ученые — активисты, и не все переносят полезные для природы практики в собственный быт. Я сам могу, скажем, взять на конференции пластиковый стаканчик с водой — и даже не разругаться с организаторами из-за пластиковых бутылок для спикеров. Уверен, что не обязательно абсолютно во всем придерживаться самой «экологичной линии поведения» — достаточно какого-то посильного вклада. Мой — это в первую очередь экопросвещение и наука.

Есть документ «Цели в области устойчивого развития ООН», в котором зафиксировано 17 целей: например, ликвидация нищеты, снижение неравенства, борьба с изменением климата. Необязательно бороться за все сразу. ООН рекомендует выбрать три самые близкие лично вам и делать хоть что-то по мере сил — если все так поступят, станет намного легче.

Стоит уточнить: легче станет нам, а не планете. Планета выживет, она и раньше справлялась с кризисами. Мы сейчас уничтожаем не Землю, а комфортную для нас самих среду, которая окружала нас тысячелетиями и радикально изменилась только в последние сто лет. Но надежда на исправление есть. Будущее зависит от того, насколько хорошо мы умеем думать, планировать и адаптироваться.

Читать другие интервью   |

На главную проекта →

майя каленова

химик-технолог

Мария назарова

нейробиолог