Нарисовать звук: как музыка становилась источником вдохновения для поэтов, художников и архитекторов

Нарисовать звук:

как музыка становилась источником вдохновения для поэтов, художников и архитекторов

Британский эссеист Уолтер Патер утверждал, что любое искусство стремится к тому, чтобы стать музыкой, ведь в ней форма сливается с содержанием. Многие критики не согласились бы с этим смелым заявлением, но нельзя отрицать, что музыка во все времена оказывала влияние на творцов, становясь основой для романов, стихотворений, картин и спектаклей. А некоторые люди и вовсе обладают уникальной особенностью — они видят звуки и точно знают, какой цвет соответствует определенной ноте. Вместе с Harman Kardon мы разобрались, кто такие синестеты, зачем художники «рисуют» музыку и как звук становится частью интерьера.

Тот, кто видит звук

Представьте, что вас просят назвать цвет ноты «до». Вполне вероятно, вы вспомните, как она звучит, а затем подберете максимально подходящую ассоциацию — и сделаете это вполне осознанно. Так же поступит и большинство людей — за небольшим исключением в виде 0,5% населения Земли, которые «видят» звуки непроизвольно. Такая особенность восприятия называется хроместезией, еще ее называют «цветной слух». Цвета могут всплывать в сознании при прослушивании музыки или же в связи с бытовыми звуками: цветным может быть даже собачий лай. Хроместезия присуща многим музыкантам — среди них, например, Николай Римский-Корсаков и Александр Скрябин. Последний — главный музыкальный мистик начала XX века — изобрел понятие «светомузыка». В партитуру его симфонической поэмы «Прометей» (посвященной огню, как и многие другие произведения автора) даже была включена партия световой клавиатуры, которая должна была вызывать у зрителей дополнительные переживания.

Конечно, хроместезия — это индивидуальная особенность восприятия, поэтому каждый человек видит что-то свое. Для Скрябина до мажор был окрашен в красный цвет, а для Римского-Корсакова та же тональность оставалась белой. Но определенная закономерность все-таки прослеживается: как правило, высокие ноты окрашены в более яркие и светлые оттенки, а низкие вызывают в сознании темные и глубокие цвета. Кстати, хроместезия — это разновидность синестезии, то есть «соощущения». Объединяться могут не только звуки и цвета, но и звуки и цифры либо буквы и цвета. Определенным звучанием наделяли свои произведения поэты-символисты начала XX века, например Константин Бальмонт, для которого музыкальность стихотворений имела особенное значение.

На самом деле музыка не существует без визуального выражения не только для синестетов. Создатели современных аудиосистем стремятся к тому, чтобы их техника отличалась выдающимися характеристиками звучания, а вдобавок выглядела стильно. Такой получилась система Harman Kardon Radiance 2400 — минималистичный дизайн позволит вписать ее в любой интерьер. Бонус — напольные сателлиты выглядят как бокалы для игристого: поэты Серебряного века оценили бы символизм линий по достоинству.

Тот, кто рисует звук

Способностью видеть звук может обладать кто угодно — эта особенность может передаваться из поколения в поколение либо же проявляться только у одного члена семьи. Синестезия бывает врожденная, а бывает приобретенная — у некоторых она проявляется только в детствеь или же, наоборот, во взрослом возрасте. И разумеется, цветным слухом обладают не только музыканты. Среди синестетов встречаются, например, и великие художники. Так, Эдвард Мунк стремился передать предельный крик в одноименной картине «Крик». Современная художница Кэрол Стин даже стала соосновательницей Американской синестетической ассоциации — она рассказывает, что прекрасная музыка вызывает в ее сознании самые приятные цвета. Это она и рисует — попросту переносит собственный визуальный отклик на звуки.

Один из самых известных синестетов — Василий Кандинский. Крупнейший русский авангардист довольно поздно (по меркам своего времени) стал художником, и отчасти резкой сменой деятельности в 30 лет он обязан именно синестетическому опыту. Он увидел оперу Вагнера «Лоэнгрин» и осознал, что «видит» музыку. По другой версии, Кандинский еще с детства замечал, что при смешивании цветов он слышит странный шипящий шум. В любом случае опыт художник выразил в своих полотнах.

Несмотря на то что синестезия очень индивидуальна, современные технологии позволяют хотя бы примерно понять художников. В 2021 году Google запустили проект Play a Kandinsky. В его основу легла система Transformer, которую обучали музыканты. Нейросеть анализировала картины Кандинского, написанные под влиянием синестезии, а затем подбирала звук под отдельные элементы. В итоге зритель может «послушать» картину — пусть даже сам художник слышал в ней что-то другое.

Музыка позволяет получить незабываемые впечатления,
и даже если вы не планируете менять профессию, то обзавестись качественной аудиосистемой — отличная идея. Harman Kardon Radiance 2400 позволяет ненавязчиво сделать качественный звук частью вашей жизни. Комплект из двух напольных сателлитов, беспроводного сабвуфера и хаба для управления системой с жидкокристаллическим сенсорным экраном удобен в использовании — достаточно расставить все компоненты на желаемые места и подключить их к сети. Управлять системой можно с цифрового экрана с сенсорным дисплеем, а мобильные устройства с легкостью подключаются по любому беспроводному протоколу. Любители комплексных решений (и впечатлений) оценят возможность включить аудиосистему в структуру умного дома.

Тот, кто строит звук

Возвышенные синестетические материи открывают множество возможностей и перед современным искусством. И здесь на помощь приходят высокие технологии. В 2012 году группа дизайнеров из мексиканской студии Realitt задались вопросом, как выглядела бы 3D-визуализация музыки, и создали макеты для трех альбомов. Проект получил название Microsonic Landscapes. Специально написанный алгоритм анализировал музыку и создавал ландшафтные проекции, впоследствии распечатанные на 3D-принтере. Некоторые работы напоминают мрачные виды Готэма, другие похожи на гористую местность, третьи выглядят как древнегреческие амфитеатры. Этот арт-проект помогает наглядно показать, какой разной бывает музыка и как по-разному она выражается даже при сухом анализе алгоритма. По похожему принципу действуют и многочисленные визуализаторы музыки, которые считывают темп, ритм, громкость и высоту звука, преобразуя его в ряд абстрактных изображений.

Помимо отдельных арт-проектов музыка выражается в архитектуре. С одной стороны, здание, как и картина, может быть вдохновлено музыкальным произведением. С другой, грамотно спроектированный концертный зал с хорошей акустикой лишь усилит впечатление зрителей от оперы или симфонии. Хорошим примером служит проект Фрэнка Гери — зал имени Уолта Диснея в Лос-Анджелесе — одна из самых сложных акустических площадок в мире, которая обеспечивает посетителям максимальное погружение в мир музыки и, кажется, звучит сама по себе.

Чтобы добиться мощного звучания дома, не нужно приглашать именитого архитектора, который полностью переделает вашу гостиную. Достаточно обзавестись качественной аудиосистемой. Harman Kardon Radiance 2400 обеспечит чистое объемное звучание в комнате — спасибо технологии Constant Beamwidth Technology, которая изначально была разработана для профессиональных продуктов Harman. Она позволяет получать одинаковую звуковую картину вне зависимости от положения слушателя в помещении.

Тот, кто интегрирует звук

Если Уолтер Патер считал, что все искусство стремится стать музыкой, то Рихард Вагнер придерживался другого мнения: композитор считал, что идеальное произведение объединяет в себе разные виды искусства. В XIX веке даже сложилось отдельное направление, получившее название «гезамткунстверк». Основной идеей было «единение искусств», а среди последователей отметился и сам Вагнер, создававший «музыкальные драмы будущего», и Скрябин, и Кандинский — неудивительно, что концепция пришлась особенно по душе именно синестетам.

Гезамткунстверк — это романтическое стремление к идеалу, потому недостижимое и загадочное. Но отчасти направлением в искусстве, которое объединяет в себе все другие и отвечает философии единения, можно считать кино — в нем одинаково важна художественная часть, музыкальное сопровождение и драматургия. В частности, эта идея была близка Сергею Эйзенштейну, который уделял огромное внимание синтезу музыки и пластики в своих работах.

Мы не зря ходим в кинотеатры — сочетание хорошего изображения и звука, а еще полная концентрация на фильме дарят комплексный опыт. Воссоздать его дома не так просто, но реально при помощи качественной техники. Аудиосистема Harman Kardon Radiance 2400 обеспечивает полное погружение слушателя, особенно реалистичное благодаря технологии Digital Loop Amplifier. Она «очищает» звук от искажений, возникающих при цифровом усилении. А значит, вы полностью сосредоточитесь на фильме и своих эмоциях, не отвлекаясь на технические детали — их для большого искусства не существует.