«Не очень странные дела»: почему второй сезон, несмотря на все плюсы, хуже первого
Если вы каким-то образом пропустили феномен «Очень странных дел», то вот рекап: 1980-е, рядом с маленьким городком под названием Хоукинс в американской Индиане расположился секретный научный центр, в котором недобросовестные ученые пытались создать сверхлюдей. Одна из таких сверхлюдей — образец без имени, но с номером 11 — сбежала, а заодно открыла портал в параллельную реальность, в которой живет страшное потустороннее зло. Потом Одиннадцатая, которой и лет тоже было не сильно больше 11, подружилась с местной компанией ровесников-нердов, помогла спасти их друга из параллельного злого измерения, победить монстра и примерно пару сотен солдат, которых хозяева секретной лаборатории послали поймать ценный ресурс обратно. Все это в атмосфере неистовой ностальгии по восьмидесятым и с десятками отсылок к кино того времени, соответствующей музыкой, прическами и Вайноной Райдер. Наивно, супер. Сиквел начинается год спустя: Одиннадцатую прячет в лесной хижине местный шериф подальше от глаз военных, дети скучают, зло возвращается, ностальгия по 1980-м тоже.
Неймдроппинг в рецензиях — в смысле, перечисление всех похожих фильмов, которые когда-либо смотрел — дело вредное, но для «Странных дел» позволительно сделать исключение, учитывая, что сам сериал — это попурри из всего, что создатели, братья Дафферы, любили в 1980-х. И если прошлогодний сезон был про двух Стивенова: Кинга и Спилберга, то нынешние — про одного Джеймса, — разумеется, Кэмерона. «Очень странные дела 2» — это сразу и второй «Терминатор», и второй «Чужой» (в смысле, «Чужие»), довольно точная и почти такая же удачная попытка поучиться у двух редких сиквелов, которые принято считать превзошедшими оригиналы.
Как и раньше, «Странные дела» не стесняются прямых отсылок, и к «Чужим» их тут больше всего: в первой части Хоукинс терроризировал один потусторонний монстр, теперь таких целое стадо; сама Одиннадцатая вполне сойдет за Рипли, плюс пара визуальных моментов с откровенными отсылками и, в конце концов, актер Пол Рейзер, который буквально повторяет свою же роль из «Чужих» — ученого на службе злой корпорации. Естественно, на этом поп-культурная викторина не кончается и «Странные дела» снова собирают весь бинго-набор видеодромов, переупаковывая в свою обертку то «Глемлинов», то «Изгоняющего дьявола», то «Безумного Макса», и так далее до бесконечности. Но самым заметным источником вдохновения на этот раз стали сами «Странные дела»; за прошедший с первого сезона год они вполне обрели собственный вес, стали вещью в себе, и с самими собой и ведут теперь перекличку.
Кэмероновские золотые правила сиквелов «Странные дела» усвоили верно: мир их расширился, ставки повысились, зло стало злее и опаснее. Поначалу скорее камерный, во втором сезоне сериал становится интенсивнее и почти не дает передохнуть; фабула движется быстрее, чем успевают сменяться хиты восьмидесятых за кадром; организованной толпой вбегают новые персонажи, в которых едва успеваешь разобраться; и все перенасыщено и нажористо, будто обед в придорожном дайнере.
Уже по тону вышесказанного можно догадаться, что сейчас будет какое-то «но» — и бинго, оно есть, причем довольно большое. «Странные дела» впитали не только положительные качества великих сиквелов, но и отрицательные, пусть и менее очевидные. Ведь какими бы блестящими вторые «Терминатор» с «Чужими» не были, они оба завели в тупик любое дальнейшее развитие. Первый «Терминатор» — это же точно выверенная история про путешествие во времени, выстраивающаяся в идеальную петлю, которую первым же делом перечеркивают в сиквеле. А «Чужой» — фильм о чем угодно, но не о ксеноморфе в первую очередь, и от умножения ксеноморфов смысла там точно не прибавляется. Но размыв темы оригиналов, оба сиквела вырастили эти аккуратные и оригинальные истории во вселенные, в которых дальше может происходить что угодно — и как мы знаем по дальнейшей истории «Чужих» и «Терминаторов», этому что угодно так никогда и не удастся вернуться к чему-то конкретному.
Вот и у «Очень странных дел» потерялось что-то важное. Ведь первый сезон, столкнув блаженный киномир Стивена Спилберга с потусторонним злом Стивена Кинга, довольно точно смог показать, насколько близки были на самом деле эти два явления, которые в сами 1980-е казались совсем не похожими. А поставив рядом с идиллическим городком из счастливого американского детства почти буквальный портал в ад, «Странные дела» смогли не только воспеть 1980-е, но и слегка развенчать их, напомнив, что у тех блаженных рейгановских времен была обратная сторона в виде холодной войны и правительственных агентств, творящих черт знает что за спиной ничего не подозревающих граждан. «Демогоргон» же — монстр из первой части — еще и работал отличной метафорой рака, как буквального, так и образного, у общества. В сиквеле же вместо развития этих идей примерно половину сезона тратят просто на выстраивание своего собственного мира, в котором нам придется жить еще, видимо, сезонов пять.
Процесс этот, конечно, небезынтересный, но все больше напоминающий о фильмах из киновселенной «Марвел», каждый из которых прокладывает дорогу следующим «Мстителям», но и сами «Мстители» потом дразнят затравками новых сюжетов о своих героев. Вот и «Очень странные дела» теперь смотрятся все больше как реклама следующего сезона, который будет рекламой следующего, и далее до бесконечности. И страньше, конечно, уже становиться не будет, по пути потеряется сначала «очень», потом «странные», и останутся просто «дела». А дел у нас и так миллион.