«Каждое поколение обязано презирать музыку своих родителей»

Борис Гребенщиков «о великом БГ», Джонни Деппе и «Радио России»
«Каждое поколение обязано презирать музыку своих родителей»
Александр Демьянчук / ТАСС

Сегодня ночью на «Круги» выложили «Время N» — очередной студийный альбом Бориса Гребенщикова и группы «Аквариум». А накануне в Петербурге Гребенщиков дал послушать альбом журналистам и поговорил с ними обо всем на свете.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Гребенщиков пьет чай. Над его головой — китайские фонарики, пришвартовавшиеся к потолку, дело проходит в антуражном петербургском кафе «Квартира Кости Кройца», куда попадают по заранее полученному паролю. Стучит в такт собственной музыке. Иногда закрывает глаза. После рассказывает, что впервые публично включать альбомы «Аквариум» начал в 1983 году в Красном зале рок-клуба. И что тогда тоже был плохой звук: «Здесь прекрасная звуковая система — но совсем для другой музыки». Он по-буддистки радуется этому факту: «То, что первый блин комом, означает, что мы следуем традиции». Терпеливо и долго говорит и отвечает на вопросы. Что рассказал БГ — записал корреспондент «Правила жизни»

Про поколения и музыку

Я думаю, у каждого поколения должна быть своя музыка. Каждое поколение обязано презирать музыку своих родителей, а вот музыку дедов — нет. Я замечаю, что музыку 30-ых или Глена Миллера я слушаю с наслаждением. Она меня устраивает по всем параметрам. Наверное, это как-то через поколение происходит. Но то, что я делаю, — я делаю для людей, которые живут сегодня.

Будущее меня не интересует ни с какой стороны. Я живу сегодня, а не завтра.

Про время

Важно делать сейчас тот максимум, чтобы людям, которые будут жить после меня, было хорошо. И надо столько всего делать!

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Про альбом «Время N»

Сейчас в альбоме девять песен, предполагалось как минимум 14. Эти девять сложились в единое целое, как я и думал. Любой альбом — это сочетание разных вещей, которые вместе складываются и становятся большим. Если люди не будут слушать это таким образом, существуют невидимые силы, которые это будут воспринимать. С моей точки зрения, я написал лучшие песни за всю мою жизнь и страшно рад. Над «Ножами Бодхисаттвы» мы продолжили работать уже после того, как был сдан альбом. Я слышу, что она может идти еще дальше, я ее люблю.

Про жизнь в СССР

Ну а когда все будет хорошо? Разве было хорошо раньше? Когда ты едешь в автобусе на полуподпольный концерт, автобус вдруг останавливается, туда заходят такие не очень молодые люди в кожаных плащах... Тогда мы жили в концлагере — тебя могли в любую секунду зарезать. Севку (Всеволод Гаккель. — играл на виолончели в «Аквариуме») брали с концертов, сажали в черную машину, возили мимо дома, и говорили: «Смотри на свой дом, ты видишь его в последний раз». Это было не самое приятное время. Пока мы этого еще не достигли. 1982-1983 год — не очень хорошее время. Поэтому те люди, которые вспоминают Совок, — ну что же, милости просим в концлагерь.

Про краудфандинг

Вопреки, вероятно, сложившемуся мнению, «Аквариум» занимается звукозаписью все время. У нас нет ни одного месяца, когда мы не пишемся. Все записи требуют денег и очень больших. Мне приходится одалживать, тратить свои деньги. Много историй. Краудфандинг на альбом «Время N» покрыл примерно 50-60% расходов, которые были на тот момент. Я собираю деньги у всех, у кого могу их собрать. Нужно платить студиям, музыкантам. Если есть возможность собрать деньги на звукозапись, я ей пользуюсь. Много достойных людей, моих знакомых, деньги собирают. Ну и вообще можно выйти на улицу с обрезом и собрать деньги. Будет краудфандинг на большой дороге.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Про нецензурную лексику

Всю жизнь и до сих пор пор чувствую, что мне физически неприятно материться. Мне плохо, мне хочется прополоскать рот после этого. Я не хотел писать эту песню («Время N». — Правила жизни), но она так написалась. Я думал, что это будет шутка. Но когда на YouTube за неделю ее посмотрели полтора миллиона человек, я понял, что недооценил ее. Мне не нравится это петь. Но вероятно есть вещи, которые иначе не сказать. Я абсолютно уверен, что тот язык, которым пользуется правитель страны, становится общим языком для всей страны. Как говорит Цезарь, так говорит крестьянин. Значит, так принято говорить. У меня большой опыт. Хотят — пожалуйста. Но для себя я буду говорить по-другому.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Про рэп и хип-хоп

Я уверен, что Йозеф Гайдн никак не заменит Иоганна Баха. Так что рэп и хип-хоп не заменят рок. По-моему, они прекрасно уживаются. Когда некоторые мои друзья говорят, что пришел рэп и нас стер — ну если они так чувствуют, то ладно. Когда много лет назад мы выпустили альбом «Сестра хаоса» с песней «500», многие рэперы писали нам, спрашивали разрешения ее использовать. Конечно, мы разрешали. Я думаю, что любая шпана, которая попытается нас стереть, поймет, что это не так просто. Это во-первых. А во-вторых, эти люди скорее всего к нам примкнут. Тем более, что с достойными людьми и договариваться не надо — все получается само.

Про музыкантов альбома «Времени N» и «Аквариум»

«Аквариум» всегда идет вперед вопреки желаниям большей части коллектива. Потом они говорят, какой охренительный альбом. Был бы рад, если бы помогли мне его делать!

Так что приходится идти вперед, наступая на горло всем, включая самого себя.

«Аквариум» — семья. Какие увольнения в семье? Попробуй уволить свою жену — кто кого уволит еще! Мне это не придет в голову. Если не могут ничего добавить к записи, я пойду туда и буду искать кого угодно, чтобы трек звучал по-новому. На этом альбоме играет Брайан Ино, Лео Абрахамс, который считается лучшим гитаристом новой волны.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Мне отчаянно и хочется, и необходимо, чтобы работали те, кто проникнут духом «Аквариума».

Но нужно делать маленькую скидку, что люди, которые играют со мной давно, уже пенсионного возраста. Они, конечно, проникнуты духом. Но у них есть жилые условия, внуки, стада животных, пасеки и все остальное. Им нужно думать об очень важных вещах. Им часто бывает не до музыкальных тонкостей. Приходится использовать метод как кнута, так и пряника, чтобы выбить из них лучшее, на что они способны.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Если не получается, то ищу для записи самых лучших. Сейчас записали альбом, теперь он у них у всех есть. Я его всем отправил, проконтролировал, что они его получили, а теперь все в курсе. Деваться некуда. Теперь им придется как-то с этим жить. И я знаю, что когда доходит до дела, они сыграют так, что у меня челюсть отвалится. Ради этого и играем, чтобы все, кто был в группе, могли сыграть. Даже если они не играли на альбоме.

Про великого Гребенщикова

Я не знал, что я великий. Я считаю себя человеком, которому страшно повезло в жизни. Всю жизнь занимался тем, чем мне нравилось заниматься. Первую половину жизни мне пришлось за это довольно серьезно биться со всеми, начиная с моей собственной мамы и заканчивая всем культурным истеблишментом советской России. А потом начал неожиданно получать от президентов письма о том, какой я гений. Но я им не верил до этого, поэтому вынужден не верить и дальше.

В этот релиз (на презентации альбома журналисты получили релиз фестиваля музыки «Части света», где Гребенщиков выступает арт-директором со словосочетанием «под руководством великого Бориса Гребенщикова») можно вставить частицу не — не великий. А остальное — все нормально.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Про невозможность видеоблога вместо радиопрограммы

Я ненавижу свою морду на экране. В одном фильме меня должен был играть Джонни Депп — к счастью, этого не случилось. Но мне было бы страшно любопытно!

Про «Аэростат» и «Радио России»

В каком-то интервью я ляпнул, что вот «Радио России» — это дело. Это радио, которое слышно везде. В деревне самой глухой заходишь куда-то, и висит на стене вот эта фигулька и вещает. Это «Радио России». И я сказал тогда в интервью, что вот на этом радио я бы работал. На следующий день мне позвонил директор радиостанции и спросил: «Правда?» Так начался «Аэростат».

Про пацифизм

Я не знаю, что такое пацифизм. Если кому-то нужно дать ломиком по голове, то у меня нет с этим проблем. Кому дать — личный вопрос, не буду отвечать.

Про выпендреж и желания

Знаете, я не говорил, что Элвис Пресли и «Битлз» выпендривались. Володя Полупанов из «АиФ» привык изъясняться готовыми формулами. Говорит: «Элвису Пресли было что сказать». Но я знаю Элвиса Пресли. Ему не было что сказать. И Майклу Джексону не было что сказать. И никому из нас не было что сказать. Потому что всем хочется играть музыку. Это такое чувство... Знаете, когда играешь музыку, ты становишься кем-то.

Через тебя идет ток. И этот ток притягивает к тебе людей.

В большинстве культур известно, что это так. Но мы как бы христиане и считается, что про это говорить не надо. Но мы на самом деле становимся проводниками. Когда начинает идти ток — ток идет откуда-то оттуда. Или оттуда — откуда-то. Не из меня. И всем хочется быть на этом месте, где идет ток. Поскольку в это место всех тянет, все хотят попробовать стать тем, через кого идет ток. Выбираются люди, которые, как правило, хорошо проводят этот ток. Через тех, кто не соответствует, ток и не идет.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Про математическое образование

Я не помню ничего. Я выбрал факультет прикладной математики только потому, что тогда это был цирк в цирке — туда шли все, кто не мог удержаться в других местах. Это был удивительный факультет. Шесть лет я там был занят тем, что писал стихи. И еще играл музыку, занимался чем-то еще. Провел прекрасное время, ухитряясь ничего не делать в области математики.

Про поколение, выросшее на песнях Гребенщикова

Мне сложно сказать по этому поводу. Потому что когда я говорю с людьми, которым 15-20-25-30 лет, я не чувствую никакой разницы. Потому что если они скучные, то они скучные. Если они интересные — мы в течение пяти минут найдем тему, которая будет интересна и им, и мне.