В прокате «Война Анны» — фильм, который нельзя пропустить
В 1941 году на оккупированных территориях СССР убивают евреев. Из паутины обнаженных тел — бледные руки и ноги торчат из жирной земли, как корни срубленного дерева, — выбирается маленькая девочка по имени Анна (Марта Козлова). Она пойдет к местным жителям, но те отдадут ее в немецкую комендатуру. Там она спрячется в камине и проживет в нем несколько месяцев — а может быть, и лет.
Алексей Федорченко говорит, что ему — документалисту и реалисту — не нравится сравнение фильма со страшными сказками о войне, будь то «Хребет дьявола» или «Лабиринт Фавна». Но этих сравнений трудно избежать: камин находится за зеркалом и через трещину в нем Анна подглядывает за жизнью комендатуры. Ее наблюдательный пост находится на перекрестке миров — немецкого, украинского, русского. Так что это не только Зазеркалье, но и «Хроники Нарнии», в которых дети прятались от войны в шкафу. А некоторые из увиденных Анной вещей сложно воспринимать иначе чем галлюциногенные сны — например, рождественский праздник фашистов, похожий на сцены из «Сало, или 120 дней Содома». К тому же и сам темпоритм фильма напоминает стадии сна, между которыми камера повторяет движение век: одни медленнее, другие быстрее. Тем не менее Федорченко считает любые прятки режиссеров за детскими фантазиями ложью и документирует реальность.
Эта реальность кошмарна ровно настолько, что, не посмотрев все остальные фильмы конкурса («Война Анны» идет первой), многие гости «Кинотавра» уже говорят, что восьмилетняя Марта Козлова возьмет приз за лучшую женскую роль. Ее работа и впрямь завораживает: это актерский подвиг в духе «Выжившего», но совершенно бессловесный. На протяжении восьмидесяти минут Анна не произносит ни слова, а разговоры людей, которые она слышит, принципиально не дублируются для зрителя: первыми в котле войны смешиваются языки. Лишенный привычных по «Овсянкам» и «Небесным женам луговых мари» просторов, Федорченко превращается из мастера абстракций в мастера камерного триллера: в кадре нет ни одного лишнего предмета, в фильме — ни одной лишней сцены. В одном из интервью Федорченко сказал, что «после "Войны Анны" тему Второй мировой в кино можно считать исчерпанной». Как бы самонадеянно это ни звучало, стоит признать: эту заезженную трассу он проходит, ни вляпавшись ни в одно клише. Пролог фильма обращается к образу жертв холокоста как единого тела, но делает это так, как еще не делал ни один фильм про концлагеря. Финал обманывает ожидания и избегает, казалось бы, неизбежных решений. А альманах историй, уместившихся между прологом и финалом, обладает невероятной концентрацией событий и характеров. Идею Федорченко превращала в сценарий Наталья Мещанинова — автор «Комбината "Надежда" и соавтор "Аритмии". Результат ее работы — галерея портретов людей, продолжающих жить во время войны. Анна становится свидетелем того, как они занимаются любовью, учатся рисовать, пытают и убивают друг друга — и еще неизвестно, какая из этих историй страшнее.
Еще одна фантазия, за которую хочется спрятаться в этом полном сверхреализма фильме, — в том, что Анна давно мертва и находится в чистилище. Есть занятный факт: в 2007 году Ватикан взял и переписал правила католической церкви, отказавшись от концепции лимба — места, где обречены вечно пребывать души некрещеных детей, не успевших стать ни христианами, ни грешниками. Лимб не оставлял своим узникам шанса на воссоединение с родителями ни в раю, ни в аду, поэтому его догадались в конце концов упразднить. Еще лимб — это первый из кругов ада у Данте. То, как Анна этаж за этажом осваивает комендатуру фашистов, тоже похоже на скитания по преисподней. Однажды в этом доме она повстречает кошку, которая будет ее охранять, и найдет гипсовую мужскую голову, которую закутает в одеяло и спрячет в камине. Чем не воссоединение с родителями в аду? Почти весь фильм Анна занята механическим выживанием, но в конце ей придется совершить выбор между физическим и нравственным спасением, что тоже укладывается в метафору чистилища — но Федорченко повторяет, что сочинял историю без религиозных смыслов.
Поиск не заложенных в фильм идей в случае с «Войной Анны» — вопрос самосохранения: от происходящего на экране приходится отвлекаться, чтобы было не так страшно. Пряча героиню в камин, Федорченко сажает под домашний арест и зрителя. Тяжелейший опыт, но длится фильм всего 80 минут. Стыдно жаловаться, если учесть, что настоящая девочка, на истории которой основан фильм, пряталась в камине годами.