«Спонсоры нашей старости — мы сами»: Чайлдфри о своем отказе от рождения детей
Чайлдфри — это люди, которые сознательно не хотят заводить детей. Формированию таких взглядов не всегда предшествуют определенные причины, и речь не идет об отказе от сексуальной жизни или создания семьи. Движение чайлдфри стало приобретать видимые черты в Европе в 1970-е годы: его сторонники стали объединяться и публично заявлять о своей позиции, а исследователи обратили внимание на новое социальное явление.
Правила жизни разобрался в феномене и поговорил с чайлдфри об их отказе от рождения детей.
-
КАК РАЗВИВАЛАСЬ ИДЕЯ
Бездетный образ жизни как выбор уже мало кого может шокировать, но приверженцы этой идеи не встречают широкого одобрения общественности, поэтому чайлдфри и сегодня не торопятся афишировать свои мысли. Если обратиться к истории, на резкое развитие тенденции повлияли сексуальная революция, распространение надежной контрацепции, рост карьеризма, фокус на свободе выбора. По мнению исследователей, чайлдфри появились гораздо раньше, но тогда им часто приходилось отказываться и от секса — например, уходить в монастырь.
Канадский социолог Джин Виверс первой основательно подошла к этой теме — в 1980 году она опубликовала книгу под названием «Бездетные по собственному выбору» (Childless by Choice). В ней Виверс выделила два типа чайлдфри: реджекторы и аффексьонадо. Реджекторы не испытывают теплых чувств к маленьким детям, а все, что связано с процессом деторождения, им крайне неприятно. Аффексьонадо в целом положительно относятся к детям, но бездетный образ жизни им представляется более привлекательным и свободным.
Полемика вокруг чайлдфри развивалась на фоне глобальных изменений, касающихся традиционных представлений об институте семьи. В 2000-е годы исследователи Дилан Нил и Хизер Джоши выделили еще два типа чайлдфри: «волнообразные отказники» и «постоянные откладыватели». Если первые перманентно меняют свою точку зрения и временами начинают планировать деторождение, то вторые хотели бы иметь детей, но постоянно медлят с этим решением. В результате и те, и другие детей так и не заводят.
-
ЧАЙЛДФРИ О СВОЕМ ВЫБОРЕ
-
Дана Линник (27 лет, предприниматель)
Я давно чувствовала, что к идее деторождения у меня неклассический подход. Так как первые мысли на эту тему появились еще в школьные годы, решила, что с годами мнение точно изменится — повзрослею. В моей семье есть примеры, когда люди выбирали жизнь чайлдфри. Это люди, выросшие в Союзе, но избравшие такой «необычный» образ жизни для того времени, что удивительно. Несколько лет назад мне поставили диагноз — бесплодие, и это не вызвало у меня никаких эмоций. Диагноз оказался ошибочным, и это тоже не вызвало у меня никаких эмоций. И тогда я задумалась, какое у меня отношение к собственному деторождению. Я поняла, что хочу оставить след на этой планете, но это необязательно должны быть дети. Я могу оставить после себя инновационный продукт, могу сделать сервис или что-то еще, что поможет какой-нибудь группе людей. Я могу привнести вклад в развитие человечества, но не с точки зрения классического потомства. Эта мысль помогла мне расслабиться и не думать о себе, как об эгоисте, который был рожден, чтобы прожить жизнь лишь для себя.
Я умиляюсь чужим детям, я их люблю и с радостью с ними играю. Мне интересен процесс воспитания, становления личности. Я менеджер C-level, я по сути много лет ращу своих подчиненных и наблюдаю за их изменениями. С детьми — тот же менеджмент, но с другими вводными. Я никогда ничего не исключаю. Обстоятельства могут измениться. Но пока, прожив половину жизни, чайлдфри кажется мне вполне приемлемой идеей на остаток моей жизни.
-
Вероника Сильченко (28 лет, фрилансер Vice)
Если подумать, не было такого, что я проснулась и поняла — не хочу детей. Это было как-то постепенно. Сначала я заметила, что все эти картинки малышей или их присутствие не вызывают у меня тех же эмоций, что у других людей. Мне как-то совсем не хотелось трогать или брать на руки детей, как остальным, скорее было даже страшно, что я могу их сломать. Потом был момент, когда мой бывший парень рассказывал о том, каким он видит наше будущее — с ребенком, который на него и меня похож. Я как-то совершенно не могла этого представить и тоже насладиться такой фантазией. Как если бы тебе сказали: «Представляешь, какое это крутое чувство, когда отрезаешь ногу живому существу». Мало того, ты затрудняешься такое представить, но еще и испытываешь какой-то неприятный страх, что другому человеку это доставляет удовольствие. На самом деле есть еще важный момент, что меня не сами дети пугают, речь не о конкретном страхе ответственности, а о биологической стороне вопроса. Когда моя подруга забеременела и рассказывала, как чувствует, что в ее животе кто-то развивается, у меня эти разговоры буквально физически вызывали неприятные ощущения. Ну, просто подумайте, у вас в животе растет другой человек! Сразу перед глазами всплывают сцены из фильма «Чужой» и другие неприятные ассоциации. Плюс гормоны, на некоторых женщин они очень влияют: мне кажется, не все потом возвращаются в исходное состояние. С одной стороны, это, наверное, неплохо, но вот мне почему-то совсем такого не хочется. Напомню, что все еще существует риск умереть при родах! Может, он небольшой, но все же, это не тот риск, который мне может быть интересен. В общем, после всех этих размышлений я постепенно пришла к выводу, что не хочу рожать детей. Еще, конечно, есть мысли о том, что наша планета уже и так перенаселена. В целом дети меня не раздражают, они мне просто не интересны. Хотя я уверена, что именно эта часть вопроса может измениться со временем, поэтому я не исключаю возможности усыновления ребенка, если когда-нибудь мне захочется воспитать кого-либо по своему подобию. Но сейчас у меня такого желания не возникает.
-
Катя Юрьева (27 лет, бывший аккаунт–менеджер)
Идеология чайлдфри мне всегда казалась разумной. Меня воспитывали бабушка и дедушка, и так вышло, что еще с детства я понимала, что не хочу, чтобы мои дети росли так же, в отрыве от родителей. Чем старше я становилась, тем больше понимала, что в моей жизни не должно быть «моих детей»: я не хочу становиться родителем и повторять историю. Просто я не хочу рожать, не хочу тратить свое время на ребенка. И мой молодой человек полностью разделяет эту позицию. Тем не менее, я люблю детей своих друзей. У нас среди друзей много пар и не пар с маленькими детьми. Мы не избегаем с ними встреч, не просим приехать без ребенка, наоборот, всегда играем и общаемся с их детьми. Но они не вызывают ни у меня, ни у моего парня желания завести своих. Совсем. У нас есть собака и нам троим больше никто не нужен. Мы часто слышим про «стакан воды в старости», нам часто говорят, что о нас никто не позаботится в будущем. Но на мой взгляд, эти слова — мнение людей, которым просто страшно стареть, страшно умирать в одиночестве (или нет). Твоя старость зависит не от того, есть ли у тебя дети, а от того, как ты прожил свою жизнь. Ну и еще один момент, иметь детей или нет — это личное право каждого. Оно не должно быть никем навязано. Ни обществом, ни родственниками. Это личный выбор.
-
Александр Михедов (30 лет, журналист)
Я не хочу становиться отцом из-за потребности вкладывать свои силы, чувства, время и деньги в человека с неизвестным будущим. Сравнение ребенка с долгосрочной и крайне рискованной инвестицией грубое и циничное, но, на мой взгляд, очень точное. Контраргумент «воспитай его так, чтобы гордиться» просто смешон: в жизни полно примеров, когда у потрясающих людей вырастали, мягко говоря, не лучшие представители человечества. Про пресловутый «стакан воды в старости» говорить уже не приходится. Спонсоры нашей старости — мы сами. Сегодня этого не понимают лишь очень ограниченные люди.
-
Максим Иванов (имя изменено по просьбе собеседника, 34 года, саунд-продюсер)
Моя позиция очень простая. Так уж получилось, что всеми действиями человека руководит его встроенная программа, которая называется «животные инстинкты». Эти инстинкты заставляют человека совершать действия и поступки, выгодные эволюции — продолжение рода, распространение генов, захват и приумножение ресурсов. Но не все эти поступки выгодны конкретно отдельному индивидууму. Поэтому природа спрятала от нас истинный смысл наших действий за удовольствием. Например, чтобы индивид занялся продолжением рода, природа дала ему вознаграждение — удовольствие от секса. Я думаю, что человеку необязательно нести бремя того, что идет в нагрузку к этому вознаграждению — тратить свои личные ресурсы (время, деньги, нервы) на детей. Обычно люди просто хотят получать удовольствие, поэтому и были изобретены контрацептивы. И рождаемость упала с порядка 10 детей на женщину до одного-двух. Так что, на мой взгляд, чайлдфри — это лишь более крайняя мера общей тенденции, которая идет среди человечества семимильными шагами. Позиция нежелания иметь детей у меня возникла еще тогда, когда я сам был ребенком. Уже потом я стал изучать, что представляет собой человек, какова его мотивация, что стоит за его поведением, и пришел к таким вот выводам.
-
Светлана Махохей (31 год, диктор)
Я была чайлдфри столько, сколько себя помню, никогда не хотела детей. Возможно, сказалось то, что моя мама родила брата в 17 лет и всю жизнь твердила мне: «Главное, в подоле не принеси». Ну, а я была хорошей девочкой. В детстве всегда видела себя успешной замужней женщиной, но без детей. Проблемы были только с бывшим мужем, который однажды решил, что нам нужен ребенок. Но я его переубедила. В обществе к чайлдфри относятся по-разному. Некоторые считают, что просто еще не доросла (мне 31), другие — что не встретила «того самого» (как раз таки встретила), а иные и вовсе заявляют, что из-за таких как я «Россия вымрет». Также я считаю, что размножаться должны люди, уверенные в своем здоровье, как психологическом, так и физиологическом. И, помимо всего, будущим родителям стоит сдавать «тест на адекватность», чтобы не плодить неврастеников.