Лица поколения двадцатилетних: Райнан Морган, 17 лет, Вест-Бенд, Америка

17-летний Райан Морган с удовольствием обсудит свои новые кроссовки или игру любимого футбольного клуба, но всем интереснее узнать, как он планирует устроить свою жизнь. В мире, где не утихают споры вокруг Трампа, феминизма и борьбы за равные права, Райан давно разобрался, что делать нельзя. Он только не понимает, что можно.
T

Вест-Бенд, Америка

РАЙНАН МОРГАН

17-летний Райан Морган с удовольствием обсудит свои новые кроссовки или игру любимого футбольного клуба, но всем интереснее узнать, как он планирует устроить свою жизнь. В мире, где не утихают споры вокруг Трампа, феминизма и борьбы за равные права, Райан давно разобрался, что делать нельзя. Он только не понимает, что можно.

17 лет

Все ненавидели меня только за то, что я поддерживал Трампа. Я не мог даже ни с кем поговорить, чтобы мне не затыкали рот. Серьезно —
что я делал не так?

Глава первая, в которой Райан дерется с девчонкой


Райану Моргану — 17, и он счастлив, что родился мальчишкой. Жизнь девчонки полна драмы. Кроме того, будь он девочкой, его, скорее всего, не интересовал бы футбол. Райан не может представить, чем бы он тогда интересовался — ведь увлекательнее футбола ничего нет. Кроме этих двух вещей других преимуществ мальчишек над девчонками Райан не видит. Если, конечно, ты не родился на Ближнем Востоке или на городских окраинах.

Райан живет в Вест-Бенде, городке с населением чуть больше 30 тысяч человек, недалеко от Милуоки. У него юное лицо и огромные карие глаза. Его мама, Тори, обычно сама стрижет его. Райан хорошо одевается, у него приличная коллекция модных кроссовок. При росте в 195 см он выше почти всех своих одноклассников и даже выше своего отца Оуэна. Райан настолько высок, что в баре, куда он ходит смотреть футбол, у него не спрашивают удостоверение личности.

Девушке Райана, Кейтлин, тоже 17. Они вместе уже четыре года. Тогда она подарила ему на день рождения открытку, в которую было вложено 20 баксов. «Ну кто так делает?» — вспоминает Райан. Говорит, у него были девушки и раньше, но с Кейтлин у них все серьезно. Они всегда обедают вместе в кафетерии школы, стараются видеться на переменах, чтобы подержаться за руки и посмотреть друг другу в глаза.

В прошлом году Райан угодил в неприятности. В пятницу, под конец учебного дня, он ждал приятеля у выхода из компьютерного класса. От нечего делать Райан начал играть с дверью — открывать и закрывать ее. Незнакомая девчонка, сидевшая в классе, велела ему прекратить — но по рассеянности Райан не обратил внимания. Тогда она подошла и ударила его по лицу. Он ударил в ответ. Девчонка бросилась на него с кулаками, Райан упал на стол с компьютерами, прозвенел звонок, она убежала.

В тот день Райан пришел домой с расцарапанной бровью, двумя царапинами на лбу и еще одной на ухе. Тори велела ему сфотографировать все увечья. «Эта девица, может, придет домой и разрежет себе щеку ножом, а потом заявит, что это сделал ты», — вспоминает Райан слова матери. Для Райана это было шоком. До этого он ни с кем не дрался. В средней школе они с приятелем договорились ударить друг друга по лицу, потому что им было интересно, что при этом чувствуешь. Но когда дошло до дела, они просто разошлись по домам. «Мне кажется, иногда девчонки поступают так специально. Когда моя мама училась в школе, ее одноклассница специально сломала себе руку, чтобы кого-то подставить».

Он сфотографировал царапины, а в понедельник первым делом пошел к директору, как ему велела Тори. Райан искренне не понимал, из-за чего влип в неприятности. Его отстранили от уроков, а вскоре ему пришла повестка в суд.

«Ребята в школе дразнили – мол, я поколачиваю женщин. Я не думаю, что они так считали. Просто дразнили, но было неприятно».


Райан в своей комнате. Видеоигры нравятся ему больше, чем охота

Большую часть года Райан живет в двухэтажном доме на участке, занимающем 10 акров земли в Вест-Бенде, с матерью, двумя младшими братьями, отчимом и четырехлетней сводной сестренкой. Отчим работает в типографии. Тори — домохозяйка, иногда подрабатывающая вязанием ковриков из медвежьей шерсти или за стойкой местного бара. Его отец, Оуэн — таксидермист, живет в Маунтине, небольшом лесном поселке в трех часах езды на север. Они с Тори разошлись, когда Райану было четыре, и стараются не общаться. Между их домами ровно 147 миль. Это на три мили меньше, чем допустимое законом расстояние для разведенных родителей, оформивших совместную опеку над ребенком.

Вест-Бенд — рабочий город, в основном населенный потомками немецких эмигрантов. Во время президентских выборов Дональд Трамп набрал здесь 67% голосов. «Если ты умеренный республиканец, в Вест-Бенде тебя сочтут либералом», — сообщил в 2011 году газете Milwaukee Journal Sentinel Джо Карлсон, бывший президент школьного совета. Кроме того, это почти стопроцентно «белый» город, афроамериканцы составляют всего 2% населения. Несколько округов, что соседствуют с Милуоки, исторически считаются уверенно «красными» (то есть голосующими за республиканцев).

По мнению Райана, Вест-Бенд не сильно изменился с тех пор, как он был ребенком. Зимы длинные и холодные. Из развлечений — боулинг, шопинг в торговом центре «Хобби-Лобби» или прогулки по главной улице. Есть два озера, зимний спортивный парк и небольшой лыжный курорт под названием «Маленькая Швейцария». Почти всех своих друзей Райан знает еще с начальной школы. Со своим лучшим другом Эндрю он познакомился в третьем классе. За все время, проведенное вместе, они не могут вспомнить ничего особенно интересного. Эндрю слышал про парня, который бежал по парковке супермаркета «Уолмарт» в одной майке, его догнал полицейский и вырубил электрошокером. Райан слышал, что кому-то перерезали горло возле супермаркета «Флит Фарм». Однажды кто-то позвонил и заявил, что школа заминирована, но тревога оказалась ложной. А у одного из озер видели индюшку с обломанной стрелой в груди, она бросалась на людей. Кейтлин нравится смотреть, как солнечные лучи искрятся на ветках деревьев после ледяного шторма.

Во время учебы Райан встает в 5:30 утра. Позавтракав и собравшись, в 6:30 он выходит из дома и направляется в местное отделение коммунального водоснабжения, где проходит школьную практику. За это он получает зачет и немного денег. Райан надеется, что после школы его возьмут туда на полную ставку. Он хочет стать экологом, ему нравится проводить время на природе.

В 9:30 Райан возвращается домой и готовится к школе. Мама отвозит его на уроки к 11:30 — так, чтобы он успел съесть ланч и поболтать с друзьями в кафетерии. В этот день два курса — по экологии и политологии. Кроме того, Райан записался на онлайн-занятия, которые помогут получить диплом кандидата в бакалавры в области технологий улучшения качества воды. «Я в принципе ничего не имею против учебы в школе, — говорит он, — только вряд ли все это мне пригодится. Ну зачем мне учиться писать сочинения, если я собираюсь работать на водоочистной станции?»

После школы Райан сразу идет домой. Он не пьет, не употребляет наркотики и не ходит на вечеринки. «Это тупо. Парни напиваются и ведут себя как идиоты». Райан не играет в футбол с ребятами или в волейбол с девчонками, не ловит покемонов, не увлекается аниме, не поет в хоре, не ремонтирует машины и уж точно не имеет ничего общего с «белым отребьем» — парнями из бедных семей, живущих в трейлерах; которые «целыми днями гоняют на внедорожниках, палят из ружей, выкрикивают "Хайль Трамп" и прочую чушь».

«Мне нравится быть тем, кто я есть», — говорит он. В свободное время Райан ходит в гости к своей девушке или прогуляться в центр. Как правило, к десяти вечера он уже дома, играет в приставку или на компьютере, который собрал сам, пользуясь видеоинструкциями на YouTube.

Время от времени Райан ездит в Милуоки или Мадисон, где находится Висконсинский университет. Несколько раз выезжал за границы штата. Однажды они с отцом ездили на машине во Флориду, там Райан увидел океан. Как-то раз побывал в Орегоне — навещал дядю. «Так странно было в Портленде, — вспоминает он, — как ни выглянешь из окна машины, все вокруг курят травку».


Мать, домохозяйка, подрабатывает в баре и вяжет коврики из медвежьей шерсти на продажу

Глава вторая, в которой Райан обнаруживает, что ему ничего нельзя


Школа Вест-Бенд-Вест находится в восточной части города. В том же здании располагается еще одна школа – Вест-Бенд-Ист. Так повелось с 1970-го, когда в целях экономии оба учебных заведения открылись в одном месте. С тех пор обе стабильно попадают в рейтинги лучших в стране. У них общие администрация и несколько аудиторий. Директор и спортивная команда у каждой школы свои. Все вместе это 2300 человек – самое большое учебное заведение в штате.

Здание напоминает блок из тетриса, упавший на аккуратно подстриженный газон. Мы проходим внутрь через пост охраны. После инцидентов со стрельбой в американских школах к подобным рискам здесь относятся всерьез. Во время занятий двери закрыты, полицейские патрулируют территорию и коридоры.

Кейтлин, Райан и еще пятеро учеников собираются за столиком в кафетерии – пропитанном столовским душком просторном помещении без окон и с низким потолком. У Кейтлин длинные каштановые волосы и голубые глаза, на ней джинсовые куртка и юбка. Райан приносит поднос с едой: тарелка с шариком картофельного пюре, нарезанные дольками яблоки, пакет молока и два сморщенных куриных наггетса.

Кто-то заводит разговор о прошлогоднем инциденте – когда Райан подрался с девчонкой из школы. «Я так и не понял, что это было. Идиотская ситуация. Но я уяснил одно: если девчонка подойдет и ударит меня, я должен развернуться и уйти. Если она преследует меня и продолжает колотить, по-видимому, стоит дождаться, пока она не превратит меня в отбивную. И только тогда я могу ударить в ответ». Райан уверен: если бы это была драка между двумя девчонками, все закончилось бы иначе. «Я знаю, что делать нельзя, – говорит он. – Я только не понимаю, что можно».


Глава третья, в которой Райана объявляют расистом и сексистом


«Прошлый год был паршивым. Я буквально не мог ни слова сказать, чтобы не вывести кого-то из себя».

Райан считает, это началось примерно во время президентских выборов — либерально настроенные студенты были в ярости, а консерваторы — не в меру воодушевлены. «Слишком много эмоций вокруг политики. Она разрушала дружбу. Люди стали прибиваться к той или иной группе, основываясь прежде всего на политических взглядах», — говорит Райан. Школьники заявляли о своих взглядах, наклеивая на свои шкафчики эмблемы партий. Носили футболки с цитатами Хиллари или Трампа. Футболки, пропагандирующие права секс-меньшинств, или с феминистскими заявлениями, или с лозунгами движения Black Lives Matter (международное движение активистов, выступающих против насилия в отношении чернокожего населения США. — Правила жизни). Райан, выросший в республиканской семье, был потрясен: «Все ненавидели меня только за то, что я поддерживал Трампа. Я не мог даже ни с кем поговорить, чтобы мне немедленно не заткнули рот. Серьезно — что я делал не так?»

На первой полосе свежей газеты USA Today заголовок: «Имеет ли значение то, что совершил человек в 17 лет?». Речь об обвинениях Кристин Блейзер в адрес Бретта Кавано (женщина обвинила кандидата на должность члена Верховного суда США в сексуальных домогательствах, якобы имевших место в 1982 году, когда им обоим было по 17 лет. — Правила жизни). Слышал ли Райан о движении #metoo? «Что-то слышал. О чем это, еще раз?» В курсе ли он, что у Трампа репутация женоненавистника? «Насколько я знаю, он уважает свою жену, — отвечает Райан, — я не думаю, что он сексист или расист. Хотя напрасно он иногда старается позлить людей в твиттере. Иногда это забавно, но по большому счету ничего смешного в этом нет».

В прошлом году Райан прошел еще через одно испытание — социальные сети. Он не пользуется фейсбуком или твиттером, считая, что они для людей постарше. Его не интересует Snapchat. Как и многие его сверстники, Райан много времени проводит в инстаграме. «Я писал комментарий и тут же получал кучу одинаковых ответов, как под копирку: "ты тупой", "сдохни, урод", "ты натурал и не можешь рассуждать о секс-меньшинствах". Однажды Райану попался на глаза феминистский пост, в котором автор рассуждала о мужчинах. Он оставил комментарий: "Это неправда, и написана глупость". Автор ответила ему так: "Да что ты вообще можешь знать? Ты же белый мужик". Райан до сих пор не понимает, что она имела в виду. "Разве она не выступает за равные права? Что, если бы я написал такой пост — только в отношении женщин?" Он ненадолго замолкает. "По-моему, они считают, раз я не девчонка, то и своего мнения у меня быть не может".

Следующий урок — политология. В классе недавно проводили политический опрос, по которому ученики разделились на 44 позиции в диапазоне от консервативно-реакционной до радикально-либеральной. Примерно две трети класса оказались умеренно либеральными. Райан — умеренный, склоняющийся к консерватизму. Он поддерживает смертную казнь и ограничение на импорт иностранных продуктов. Не поддерживает пособие по безработице, если только тех, кто его получает, не обяжут устроиться на работу. Что касается вопросов гендера — здесь у Райана смешанные чувства. Он не считает, что аборт должен быть легален. Не поддерживает раздачу презервативов в старших классах, призванную предотвратить нежелательную беременность. Если у мужчины и женщины, зарабатывающих одинаково, рождается ребенок, уйти с работы и заботиться о нем должна женщина, считает он. Но Райан поддерживает равноправие в браке и право служить в армии независимо от пола.

Учитель просит студентов спеть две песни, написанные другим преподавателем Вест-Бенд. "Либеральная песня" поется на мотив "Оды к радости": "Будь я либералом, жизнь была бы хороша". Звучат слова: "В либеральной стране другой мужчина может жениться на мне". Ученики листают конспекты в поисках нужной строчки. "Консервативная песня" поется на мотив польки. В ней есть куплеты: "Я ненавижу социальные программы, меня от них тошнит, / Я бы лучше потратил деньги на двухтонную ядерную бомбу"; "Пособие по безработице — это зло, когда его не было, люди старались больше" и "Я надеюсь, что самые ужасные преступники попадут на электрический стул".

Затем преподаватель переходит к следующему упражнению. Он ходит по классу и выкрикивает прокламации — о курении марихуаны, о любви к оружию, о том, что геи — прекрасные ребята, — а студенты должны сказать, кто скорее согласится с каждой из прокламаций — либерал или консерватор, и поддержать свой ответ строчками из песен. "Мужчина должен жениться на женщине, и им стоит завести побольше детей", — произносит учитель и останавливается напротив Райана. "Консерватор", — отвечает ученик. Он смотрит в конспект и зачитывает слова из песни: "Я ненавижу однополые браки, и аборты — это зло".

После этого учитель включает телевизор и ставит "Войну слов" — сюжет, показанный NBC News в 2012 году, в котором тележурналист Тед Коппел исследует политическую ангажированность кабельных каналов. В одном из интервью демократ из Палаты общин говорит Коппелу: "Люди, как правило, выбирают не те каналы, что дают им факты и заставляют думать, а те, которые подтверждают их взгляды". Учитель ставит сюжет на паузу, чтобы пообщаться с учениками. В этот момент на экране застывает лицо журналиста-консерватора Билла О’Райли с открытым ртом. "О’Райли зарабатывал 20 миллионов в год. Это был один из самых высокооплачиваемых и популярных ведущих в стране. Пока его не уволили".

— За что? — спрашивает одна из учениц.

— За некорректное поведение с женщинами.

После школы Кейтлин, Райан и его лучший друг Эндрю идут перекусить в ресторанчик на парковке "Хобби-Лобби". Я спрашиваю, о чем они обычно разговаривают в школе. Ребята сразу вспоминают стрельбу.

"Не знаю, почему именно белые парни устраивают расстрелы в школах, — говорит Райан, — в "плохих" районах случаются перестрелки, но чаще из-за того, что парни не поделили девушку, например".

В соседнем городе регулярно проводят учебные тренировки с инсценировкой нападения. В Вест-Бенд практикуют только локдауны: студенты сдвигают столы, заваливают двери вещами и ищут что-нибудь, чем можно обороняться в случае нападения. Учителя знают, как проводить сердечно-легочную реанимацию. Если звенит пожарная тревога, преподаватели сначала проверяют холл. В Парклендской школе Николас Круз рванул пожарную сигнализацию и ждал, пока студенты выбегут из классов, чтобы начать стрельбу.

У одного из учеников Вест-Бенд-Вест однажды нашли "хит-лист" (здесь: "список жертв". — Правила жизни) — и кто-то сообщил об этом в полицию. Но оказалось, что это был всего лишь список друзей, которым мальчишка собирался позвонить перед вечеринкой. Другого привлекли к уголовной ответственности: он искал среди учеников подельника — якобы для того, чтобы устроить в школе стрельбу. "Он был коротышка, — вспоминает Райан, — возможно, он просто хотел внимания".


Глава четвертая, в которой Райан охотится на черного медведя


Райан и его друзья с нетерпением ждут весны и окончания школы — больше не нужно будет бояться стрельбы в школе или переживать из-за надписи на футболке. Сейчас они больше, чем когда-либо, думают о своем будущем, и их волнуют другие проблемы — где они будут работать и как зарабатывать деньги. "Мне кажется, нашим родителям было проще, — говорит Кейтлин. — Им было легче разобраться в жизни. А сейчас слишком высокая конкуренция". 
Каждый второй уикенд Райан выходит на школьную парковку или к себе во двор и ждет, пока за ним заедет Оуэн. Прошлой осенью я отправилась с ними. Мы поехали в Маунтин по трассе I-43, идущей вдоль тропы ледникового периода, обозначающей границы древнего ледника.

Оуэн работает в небольшом здании, расположенном на его же участке. В гараже с крюков свисают медвежьи шкуры. Морозильник забит мясом. Насколько это возможно, семья Оуэна питается мясом животных, на которых он охотится, овощами с огорода и яйцами от своих кур. Оуэн говорит Райану: "Таксидермия — это не способ похвастаться добычей. Она сохраняет воспоминания. У каждого зверя есть своя история".

Оуэн и Райан играют в мяч, смотрят футбол, выходят на охоту. Оуэну нравится охотиться вместе с сыном — в свое время именно так он нашел общий язык со своим отцом. Райан — хороший стрелок, много знает об оружии и дичи, хотя предпочитает жать на курок, играя в Xbox дома, а не расхаживая по лесу в Маунтине. "Когда я стану старше, наверное, буду ходить на охоту реже, — говорит он. — Мне нравится, но надоедает часами сидеть на дереве, поджидая дичь. Хотя бывают и классные моменты. Однажды мы подстрелили оленя, это было здорово! Правда, потом его пришлось потрошить, а я не люблю это делать. И тушу тащить — тоже приятного мало".

Субботним утром мы готовимся к охоте на рябчиков. Надеваем резиновые сапоги, оранжевые шапки, оранжевые жилеты и сажаем двух охотничьих спаниелей Оуэна в его пикап. Ехать недалеко, всего минут двадцать — Маунтин и так находится в лесу. По дороге Райан говорит, что охота на рябчиков ему нравится больше всего: "Уже спала жара, но еще не слишком похолодало. И приходится много ходить". Мы подъезжаем к месту, Оуэн опускает стекла, снижает скорость и кричит, подражая рябчику. В какой-то момент они слышат похожие крики в ответ. "Нужно притвориться рябчиком, — объясняет Оуэн, — она как будто кричит: "Красавчик, как у тебя дела?" А самец слышит и отвечает: "Эй, крошка, я спешу к тебе!" И выходит на крики. Он раздувает грудку, раскрывает хвост, расхаживает гордо. Смешно, они почти как люди в этом смысле".

Но в этот раз нам не везет. Мы прошли почти пять миль по лесу и не увидели ни одной птицы. Оуэн решает вернуться домой, перекусить и снова отправиться в лес.

Дома нас ждет Эшли, дочь Оуэна от второго брака, с ног до головы одетая в лесной камуфляж — она тоже обожает охоту. Она едет с нами — охотиться на медведя. Ее мама, мачеха Райана, рассказывает: когда убивают черного медведя, он издает жуткий вопль перед смертью. Если сегодня Эшли убьет одного, вся семья возьмет охотничьи ножи, и в темноте они освежуют медведя. Потом разделят мясо, погрузят в пикап, приедут домой и уберут в холодильник.

У Эшли с собой черный арбалет с прицелом — она сама выбрала себе оружие. Эшли говорит, что планирует убить медведя одним выстрелом в сердце. "Что самое сложное в убийстве медведя?" — спрашиваю я. — "Увидеть его".

Охота в тот день оказалась безрезультатной. Но это уже не важно. Наступило воскресенье, а значит, все внимание Райана приковано к сегодняшней игре футбольного клуба Packers, главной команды в Висконсине. Райан и Оуэн идут в "Вуден Никел", маленький спортивный бар.

Матч в разгаре, и Packers проигрывают. "У нас говорят: если Packers проиграли, поднимается уровень бытового насилия", — говорит Оуэн. Игра идет жестко, судья то и дело останавливает матч. Когда судья делает одному из игроков Packers предуп­реждение, бармен разражается проклятиями.

Когда игра заканчивается, Райан и Оуэн торопливо садятся в машину и едут в Ошкош — там, на парковке ресторана "Перкинс", на полпути между Маунтином и Вест-Бендом, Райана обычно забирает мама. Они приезжают чуть раньше назначенного часа, и некоторое время мы просто сидим на капоте машины и пялимся в небо.

Пока мы ждем, Райан признается, что в Маунтине он чувствует себя одним человеком, а в Вест-Бенде — другим. Что эти два человека абсолютно по-разному относятся ко многим вещам. Ему нравятся обе версии себя, и пока что переключаться легко. Райан кладет рюкзак себе на колени и все время оглядывается на дорогу. ≠

Отец Райана — таксидермист.
на фото ниже: Райан охотится на рябчиков вместе с отцом.

{"width»:1290,"column_width»:177,"columns_n»:6,"gutter»:45,"line»:20}
true
960
1290
false
false
{"mode»:"page»,"transition_type»:"slide»,"transition_direction»:"horizontal»,"transition_look»:"belt»,"slides_form»:{}}
{"css»:».editor {font-family: EsqDiadema; font-size: 19px; font-weight: 400; line-height: 26px;}"}