Путь далек у нас с тобою, веселей, камрад, гляди
С упоением наблюдаю за спорами о скорой отставке того или иного губернатора. «Мой источник сказал, что он уйдет завтра, а мой источник твоего источника башня шатал, и уйдет он послезавтра» — ну и в подобном роде разговоры людей, которые думают, что заняты архиважным делом.
Наша так называемая «политическая аналитика» — бэд трип. Причем жесткий: чтобы хоть на время прийти в себя, нужно убедиться, что получается заново воссоздать реальность. И вот сидишь, смотришь на стол и проговариваешь: это стол, а может это стул? Или вообще кровать без матраса? Ладно, пусть это будет радио. В отсутствие открытой политики ее приходится выдумывать, отсюда столько допущений «пусть будет...». В результате чего мы и получаем массу мнений и прогнозов о сферах влияния различных кланов и бесконечных войнах кабинетов, в то время как на деле поводом для отставки может стать просто то, что какое-то конкретное лицо кого-то банально заколебало (примерно как меня — Роскомнадзор, вынуждая искать блеклые эвфемизмы на замену ярким и точным фразам).
Удивительно, что в 2017 году кого-то (кроме членов семей и узкого круга друзей) еще волнует вопрос, какую фамилию будет носить серый костюм, который, по идее, должен руководить тем или иным краем. В российской политической системе у губернатора полномочий немногим больше, чем у начальника какой-нибудь компании, оказывающей населению коммунальные услуги. Но даже с этими обязанностями он не справляется. Впрочем, у губернатора и нет возможностей кардинально изменить жизнь своих земляков в лучшую сторону, а, учитывая, что кресло свое он получил не по воле или благодаря какому-либо другому участию местных аборигенов, то нет даже и желания что-то менять. Кроме того, чаще всего бывает, что и не земляки они ему никакие: просто освободилась должность именно в этой области, или он получил ее в дар за хорошую службу. То есть и вовсе непонятно, почему он должен переживать за каких-то посторонних людей, живущих по соседству с его резиденцией, обнесенной высокими заборами.
Знаете, попадаются такие таксисты, от которых, пока едешь, узнаешь все тайны мироздания: от тонкостей режиссерского мастерства, до реализации проектов покорения галактик. И перед каждым изречением наш рулевой добавляет: «если бы...», а дальше идет долгая, сложная цепь свершившихся событий, которые привели бы к заветной цели, как забухает Юпитер с ретроградным Сатурном в 10 доме — так сразу, но пока его жена не отпускает, надо подождать, пожить, как есть. Так и живем. Единственное отличие такого таксиста от среднестатистического губера в том, что он стоит с вами в пробке, пока мимо проносятся машины с мигалками, в которых сидят наши главы и думают: «если бы...».
В современной России у губернатора всего три функции:
1. Выжимать последние соки из советского наследия и молиться, чтобы вся инфраструктура, построенная ещё дедами, рухнула не сегодня, а после его ухода.
2. Делать умное лицо и разрезать ленточку на открытии детского сада, обогнавшего по смете космодром.
3. Обеспечивать в своем регионе заветные цифры на федеральных выборах.
Все.
Вот только для этого, и ни для чего больше, в России сохранена губернаторская должность.
Когда-нибудь нас всех отпустит, и мы вернемся в мир, где стол — это стол, а стул — это стул. И нахлынет от всех этих фантазий смешанное чувство чего-то упущенного, необъяснимо-потерянного, и даже анонимность не спасёт тяжелым утром от чувства стыда.