12

апостолов

Алексей

Новоселов

12 апостолов Правила жизни новоселов

В 2004-м Алексей Новоселов пришел в Московский музей современного искусства на должность младшего научного сотрудника. Тогда ни он, ни Москва, ни вся Россия толком не понимали, что такое «современное искусство». 15 лет спустя Новоселов уже замдиректора, в ММОМА ежегодно проходят по 70 выставок совриска, которые посещают более полумиллиона человек, — и это во многом его заслуга. В конце 2019-го Алексея назначили комиссаром Московской международной биеннале молодого искусства, а это значит, что ему предстоит приучить и москвичей, и россиян к творчеству начинающих художников.

Свитшот, рубашка, брюки и кеды, все Dolce & Gabbana;

В 1997 году семья Новоселовых решила наградить сына поездкой за границу. 14-летний Алексей увлекался археологией, мечтал посмотреть пирамиды Хеопса. Но билеты в Египет оказались слишком дорогими, и Алексей отправился в Париж. Там, в Центре Помпиду, будущий замдиректора ММОМА впервые столкнулся с современным искусством: «Я не очень понял, что увидел, но впечатлился». После той поездки он решил, что Париж – его любимый город. Но о том, что передовое искусство станет делом его жизни, еще не догадывался.

На втором курсе факультета истории искусств РГГУ Алексей устроился в багетную мастерскую при Школе акварели Андрияки. По утрам слушал лекции о Шишкине, Серове и Бенуа, а днем оформлял их работы в рамы. В мастерскую, расположенную в подвале, часто спускались работницы выставочного отдела школы. Однажды заведующая предложила Новоселову подняться наверх – помочь ей с организацией выставки – и это стало его делом на ближайшие пару лет. Затем, вслед за заведующей, он перебрался в ММОМА. Новоселов признается, что на тот момент только начал интересоваться современным искусством. Однако это не помешало ему пройти собеседование у замдиректора ММОМА. Сразу после собеседования Алексея неожиданно привезли в мастерскую основателя музея Зураба Церетели, который посмотрел ему в глаза и произнес с характерным акцентом: «А чего не возьмем? Лицо-то хорошее! Возьмем!»

Парень с хорошим лицом служит семейству Церетели уже 15 лет. Сначала он работал непосредственно на Зураба, затем на его внука Василия, взявшего в свои руки управленческие процессы.

Большинство из тех, кто начинал работать в сфере искусства в одно время с Новоселовым, за эти годы переходили с места на место. В трудовой книжке Алексея графа «место работы» оставалась прежней, менялись лишь должности: младший научный сотрудник, старший, руководитель выставочного отдела, заместитель директора. Это редкий пример верности одной институции, и эту преданность объяснить непросто. Он не ушел ни в «Гараж», ни в V-A-C Foundation Леонида Михельсона, ни в другие частные организации, где часто больше свободы. Эта преданность удивляет и потому, что к ММОМА в среде искусства долго относились пренебрежительно. В 2004-м, когда Новоселов пришел в музей, Церетели доставалось и за памятник Петру Первому, и за дружбу с мэром Лужковым, и за претенциозную попытку повторить концепцию Нью-Йоркского музея современного искусства. К ММОМА есть вопросы и сегодня: критикуют, например, выставочную политику, в рамках которой сложные концептуальные проекты соседствуют с ретроспективами представителей Союза художников.

«У нас в музее ко всем относятся как к членам семьи. Это нивелирует минусы работы в государственной организации, – объясняет Новоселов. – Если смотреть со стороны, у меня все складывалось идеально».

Тем не менее все это время Новоселов оставался в тени. Сейчас ему впервые в карьере предстоит сольный выход: в конце прошлого года Алексея назначили комиссаром Московской биеннале молодого искусства, а значит, ему предстоит объяснить и Москве, и России, за что стоит любить молодых художников. По этому поводу в ТАСС прошла пресс-конференция, где журналистам выдавали пресс-релизы с фотографией улыбающегося Алексея. «Да, мне приходится становиться более публичным человеком. Пришло время».

К слову, с самой первой биеннале Новоселов был в ее организационном комитете, а потом членом экспертного совета. Поэтому сейчас ему придется переосмыслить свое же детище. «Я во многом критически отношусь к проекту, вижу, что надо менять. Мне многие доверяют – не хочется подвести», – признается Алексей. Удастся ли ему сохранить лицо, станет ясно этим летом, когда в Музее Москвы стартует биеннале. ≠