Big Baby Tape: «Меня очень сложно сейчас удивить, ничего не цепляет»

Big Baby Tape: «Меня очень сложно сейчас удивить, ничего не цепляет»

Его первый же альбом DRAGONBORN послушали больше 45 миллионов человек

Big Baby Tape всего за полтора года проделал путь от рэпера из «ВКонтакте» до музыканта, которого большие издания называют надеждой российской рэп-музыки. Это звание Тейп комментировать не стал, но в остальном рассказал Правила жизни, что думает о хитах, корпоративах, съемках для Первого канала и коллегах по цеху.

Big Baby Tape всего за полтора года проделал путь от рэпера из «ВКонтакте» до музыканта, которого большие издания называют надеждой российской рэп-музыки. Это звание Тейп комментировать не стал, но в остальном рассказал Правила жизни, что думает о хитах, корпоративах, съемках для Первого канала и коллегах по цеху.

Big Baby Tape всего за полтора года проделал путь от рэпера из «ВКонтакте» до музыканта, которого большие издания называют надеждой российской рэп-музыки. Это звание Тейп комментировать не стал, но в остальном рассказал Правила жизни, что думает о хитах, корпоративах, съемках для Первого канала и коллегах по цеху.

У тебя в прошлом году вышел альбом, который очень круто зашел, и вообще все супер складывается. Что ты планируешь дальше делать?

Планирую делать музыку, искать новые ритмы, которые будут открывать что-то новое в музыкальном мире. Это главная задача.

Я читала, что ты много пишешь в стол. Как ты думаешь, войдут ли в твой EP ближайший какие-то старые треки? Может, ты их доработаешь с учетом твоих находок.

Вполне возможно, потому что, например, на том же DRAGONBORN’е чуть ли не половина треков — это переделанные старые треки. А недавно я переделывал свой старый фристайл. Это вполне имеет место быть.

В конце прошлого года была очень большая история с отменой концертов. И сейчас все спорят: это правда было давление государства или просто распиаренная тема и цепная реакция? Ты чувствуешь на себе какое-то давление?

У меня был тур, к нам приходили, смотрели, наблюдали, записывали. Но мы делали все в рамках закона. Break the law, motherfucker, break the law!

За поэтами всегда государство пристально смотрело. Как сто лет назад, так и в 2019, 2018 году. Я думаю, это вопрос свободы слова. Когда человек может говорить то, что он действительно хочет, а не то, что ему нужно.

Тебе кажется, что история повторяется?

Да, история всегда идет по спирали. И в этом плане тоже.

Какая у тебя, как у творческой единицы, позиция по поводу того, что должен, не должен делать артист? Что можно запрещать?

Это сугубо личное мнение. Если артист следует рамкам «должен — не должен», то его можно с натяжкой назвать артистом. Я считаю, что творчество должно оставаться свободным и независимым. Иначе, это шоу-бизнес, пляски, песенки, но уж точно не творчество, не искусство.

Противостояние с рэпом идет и со стороны части аудитории, то есть родители пишут какие-то жалобы в прокуратуру на тексты, условно. Как ты думаешь, почему? Это поколенческий гэп какой-то?

Опять же старшие тоже никогда не понимали младшее поколение, но тут вопрос в воспитании. Странно. Это же не артисты виноваты, что они дают концерты с ненормативными посылами в текстах, а проблема в воспитании детей, что они ходят на такие концерты. Всю жизнь существовали группы, которые читали какую-то жесткую тему. В то время, когда росли мамаши этих детей, они тоже сами слушали все это. Это [выпендреж] на пустом месте. Надо кого-то обвинить, всегда люди пытаются найти, в кого можно ткнуть пальцем и сказать: «Вот, он виноват». Как было у Высоцкого? Тяжела, брат, наша доля, эх, братан, ну, спи, Серега (в оригинале «И все же, брат, трудна у нас дорога. / Эх, бедолага! Ну спи, Серега». — Правила жизни).

Согласен ли ты с тем, что рэп новой волны — это музыка молодых? И исполнителей, и слушателей.

Не могу точно ответить, потому что большинство олдхэдов тоже рано или поздно все равно прокачиваются. По крайней мере, я про себя говорю, потому что у меня есть определенный бэкграунд, знание хип-хопа как культуры. Если взять любого нового рэпера, то любой олдхэд может ткнуть в него и сказать: «Да он только-только подошел к микрофону, читает какую-то [ерунду]». Если олдхэд знает банально мой бэкграунд, то он уже не может предъявить это мне, потому что я знаю культуру, и он уже начинает это рассматривать с другой стороны. Я бы сказал, что [новый рэп] — это актуальная музыка. В теме могут быть и более взрослые люди, и более молодые.

Кто приходит к тебе на концерты? Какую ты видишь аудиторию?

У нас все концерты проходят с маркировкой 16+, но все равно большинство от 18. У меня, в принципе, аудитория основная — от 18 до 24 лет. Забавно: когда я начал читать комментарии, там писали, что Тейпа слушают только школьники. Если школьники пишут комментарии, делают фан-паблики, делают какую-то активность в интернете, это не значит, что только они слушают артиста. Более взрослая аудитория просто не оставляет комментарии, она ничем этим не занимается, как правило, она может и на концерты не ходить, но она все равно существует.

Ты смотрел статистику?

Это суммарная статистика, с Instagram, с «ВКонтакте». Понятное дело, что можно подкрутить возраст себе, обмануть, но если смотреть на концерты... Мы и у охранников спрашивали. Такая история.

Позавчера как раз читала комментарии под материалом о тебе на The Flow. Там разгорелся жаркий спор о том, кого считать фрешменом, кого не считать фрешменом, кто делает свежий рэп, кто — не свежий. Как тебе кажется, кого можно считать фрешменом?

Фрешмен — это новенький, если переводить. Человек, который выпускает музыку на протяжении пяти лет, а потом получает какую-то популярность, — его нельзя назвать фрешменом. Фрешмен появляется — и сразу начинает набирать обороты. И вот он — фрешмен, сама свежесть.

Сейчас в России это размазанное понятие, потому что кто-то Feduk'a фрешменом считает. Какой Feduk фрешмен? Он в теме уже лет десять, наверное, он не фрешмен. У него не первый приток огромнейшей популярности. Был тот же, да простит меня Федя, «Футбольчик», были «Эйрмаксы» и все такое. Его нельзя назвать фрешменом. И очень много примеров таких.

Кого бы ты назвал фрешменом?

Платина, OG BUDA, Lil krystalll, весь r'n'b-клуб, Telly Grave.

Они разве недавно начали?

Год. В случае OG BUDA — да, возможно, он не год назад первый раз зашел за майк (от англ. mic, microphone. — Правила жизни), но раньше это было как: «О, йо, мы на студии». Он сам это говорил на STUDIO 21: «О, я на студии с чуваками, давайте, ребят, сейчас уроню куплет». Но это не считается. Я говорю об upcoming-ребятах, которые сейчас будут [заставлять о себе говорить], — r'n'b-клуб, OFFMi. Я не могу сразу всех вспомнить, но вот первые, кто приходит на ум. Время покажет. Я себя до сих пор фрешменом считаю, потому что DRAGONBORN вышел три месяца назад. Кстати, некоторые говорят, что я уже не фрешмен после того, как DRAGONBORN вышел, но ладно, меня, в принципе, это не [волнует].

Ты стал популярным еще до первого альбома. «ВКонтакте» у тебя уже была большая аудитория.

Да, не так массово, но было.

Я читала расшифровку твоего интервью с моей коллегой, которое ты давал для журнала Правила жизни, и ты там очень подробно объяснил, почему ты не продюсерский проект. Почему тебе так важно, чтобы тебя не считали продюсерским проектом?

Потому что это [вранье]. В принципе, я стараюсь не реагировать на такое, но я обычный парень, мне чуждо понимание, как нужно себя вести. Неприятно, когда про твой труд люди думают, что это продюсерский проект, что я отдаю лямы за рекламу в пабликах, это же [чушь] полнейшая. У меня и так денег нет, я бы вообще самым бедным стал, если бы я за рекламу в пабликах платил. [К черту] хейтеров, make money.

Я читала, что у тебя в какой-то момент было около одиннадцати проектов. Ты думал о том, чтобы сделать рэп альтер эго и делать совсем другую музыку?

Так и было, у меня был рэп-проект определенный.

А сейчас? После успеха альбома это возможно или тебе не очень интересно?

Я уже говорил про это — возможно, буду делать что-то с автотюном, но это не факт, посмотрим. Сейчас мне еще интересно делать бэнгеры. Мне действительно интересно найти эту точку, точку нагрева. Это научная работа: я иногда сижу в студии и чувствую себя ученым, мне только халата не хватает. Я пытаюсь понять идеальную формулу, чтобы это действительно [работало]. DRAGONBORN — тому определенное доказательство, но я уверен, что это еще не потолок, можно делать еще по-разному.

У тебя получается выводить общий знаменатель для хитов?

Общий знаменатель — это уникальность, это очень важно. Поэтому я и сказал, что ищу что-то новое. Но при этом не кардинально новое, а-ля уходить в какой-то медлячок.

То есть ты ставишь на музыку, на то, что музыка сама себя толкает и пиарит?

Конечно. Музыка — это самое главное, собственно. Но есть и другие варианты, когда музыка — это что-то дополняющее, а сам артист — основное, эпатажные ребята. Например, Blueface, я знаю, что он не читает мимо бита, это такой стиль читки. Это прикольная тема, но там музыка не на высоком уровне, при этом она осталась суперпопулярной. Это из-за уникальности, из-за самого Blueface, из-за того, какой он персонаж. Но в моем случае, я все же думаю, самое важное — это музыка.

Как ты относишься к музыкантам, которые сделаны как продюсерские истории?

Это не плохо и не хорошо, просто это уже не совсем музыка. Это бизнес, я ничего не имею против бизнеса. Как можно что-то иметь против бизнеса? Но это не музыка, и она не сможет продвинуть культуру вперед. Продюсерские проекты бывают разные, можно начать с этого. Потому что Lil Pump тот же после взрыва, blow-up’a начал позиционироваться как продюсерский проект, но на самом деле там от продюсерского только то, что ему лейбл делал рекламу, placement и всякие коннекты с более крупными звездами. Я не считаю, что это что-то такое ужасное. Действительно, бывает, когда к дядечке приходит молодая девочка и дядечка такой: «Так, ну-ка посмотрим, что там в поп-музыке сейчас популярно. Ага, давай сделаем такой биток, ты поешь вот это, давай». Конечно, к этому нет уважения как к музыке. Бизнес, люди зарабатывают как хотят.

Ты сейчас привел этот пример — я сразу вспомнила: есть мнение, что рэп — это мужская история, несмотря на довольно большое количество популярных рэперш. Как думаешь, может ли быть в России женский рэп?

Может. У меня есть подруга, очень хорошая, она знакома определенному проценту слушателей с моего EP Hoodrich Tales — Ася Ализаде (ALIZÁDE). Я считаю, что она скоро взорвет и станет первым в России крупным female-рэпером. Именно со стилем, с харизмой, с мощью. Как, например, на Западе есть Cardi B, Ники Минаж и так далее. На них смотришь — и они прямо рэп, а в России я такого еще не наблюдал. Конечно, были определенные личности в 2005 году, в 2010-м, но из этого не особо что вышло.

Как ты думаешь, почему ни у кого не получилось?

Можно также спросить и про рэперов-мужчин, почему у них не получилось, хотя все смотрят, слушают одно и то же. Я не знаю. Просто кому-то дано, кому-то не дано.

О тебе «Медуза» написала как о надежде всего русского рэпа.

Я не знаю, я не читаю «Медузу» и не читал этот материал. Респект, что они написали. Возможно, если бы я знал, что это за СМИ и какую влиятельность они имеют, то я был бы очень сильно удивлен, но для меня это в порядке вещей. Вот когда Genius написали, вот это было круто. Они даже пост сделали, вот это реально крутое дерьмо. Потому что это не российская история, но они пишут про меня, — впервые такое, когда Genius пишут про русского персонажа. Это было действительно приятно.

А за русскими медиа, ты ни за кем не следишь?

Нет.

Почему? Неинтересно?

А что они могут рассказать?

Много чего могут рассказать.

Для того чтобы оставаться в теме про музыку, я могу быть подписанным на World Star Hip-Hop (блог. — Правила жизни) или на Fast Food Music (паблик «ВКонтакте». — Правила жизни). Все остальное меня не очень волнует. Мне не интересно, чем занимаются депутаты, что они там делают, всякая такая хрень. Или какое там изобретение сделали в каком-нибудь Мухосранске.

«Если артист следует рамкам "должен — не должен", то его можно с натяжкой назвать артистом. Я считаю, что творчество должно оставаться свободным и независимым. Иначе, это шоу-бизнес, пляски, песенки, но уж точно не творчество, не искусство»

Часы: Certina

А как раз издания, которые пишут про новую музыку, типа STUDIO 21 или The Flow? Их ты тоже не читаешь?

К сожалению, не читаю, но вот STUDIO 21 — они продвигают культуру, это не может не радовать. Это первое радио о хип-хопе в России, и они коммуницируют со всеми, кто сейчас варится в этом. Они берут не каких-то суперпопулярных чуваков, а upcoming-ребят, это очень круто. Но именно в ротации радиоэфира, конечно, далеко не все треки прикольные, я бы их не слушал, а вот интервью я с радостью слушаю.

По поводу утверждения о том, что ты — надежда русского рэпа. На мой взгляд, «Медуза» очень интересно сформулировала почему: они считают, что все, кто был лицом русского рэпа раньше, Pharaoh и так далее, отошли на второй план и ударились в эксперименты, а ты делаешь чистый жанр. Ты согласен с такой оценкой?

Вполне возможно. Просто я люблю чистый жанр, и мне интересны эксперименты именно в чистом жанре, потому что, как я говорил, у меня уже было одиннадцать проектов — «гуляй рука», можно было делать что угодно. Там такая экспериментальщина была, а-ля какой-нибудь брейк-бит с армянскими сэмплами семидесятых, жесть, короче. Мне интересно сохранять чистый жанр.

Ты причисляешь себя к трэпу?

Да.

Интересно, что ты почти ничего личного не рассказываешь о себе. Это как-то связано с трэп-направлением, где все музыканты отчасти персонажи, или у тебя какие-то свои причины?

Я просто не вижу в этом смысла. Зачем кому-то что-то знать глубокое обо мне?

Большинство музыкантов используют личную историю для продвижения себя в том числе, для творчества.

Я пару раз рассказывал свою личную историю, то, что я могу рассказать, хочу рассказать. Она действительно отчасти благородная: о парне, который хотел делать музыку и не изменял музыке как таковой, и в итоге все привело к тому, к чему привело. А о личной жизни, отношениях, родителях, работе, о чем-то таком — на хер кому-то это знать.

То есть это твои личные убеждения?

Конечно. Я смог достичь определенного уровня, не рассказывая вот этого всего. Это [вообще] не нужно.

Скажи, а у тебя есть какие-то личные табу — например, никаких корпоративов, никаких денег от властных структур?

Это такой вопрос... Я сейчас отвечу, а через два года это сделаю, и мне такие: «Ха! Он обосрался!» Fuck fame, get money — это главное табу. Но на корпоративы я вряд ли пойду; конечно же, звали, много звали, но, слава богу, я не пошел. Конечно, я люблю деньги, но не настолько.

Новогодние?

Разные, не только новогодние, дни рождения, всякая херня.

Свадьбы.

Вот на свадьбы не звали. Возможно, мне просто менеджер не говорил. А так, жестких табу — [черт] его знает... Если только в попсу не превратиться. Тот же Lil John — он из кранка перекочевал в EDM trap, это попсятина, чисто откровенная.

Творческую чистоту соблюдать, да?

Да.

Ты был на альтернативном огоньке Ивана Урганта. Как ты думаешь, это была попытка со стороны федерального канала понять новую культуру и рассказать про нее или это был стеб, просто желание похайпиться?

Мне кажется, это был именно стеб. Люди, которые управляют телевизором, понимают, что у них вряд ли получится заманить какую-то молодую аудиторию, это абсурдно. Потому что телевидение — это, в принципе, пережиток прошлого. Это был стеб, это было классно.

Возвращаясь к попсе, я не считаю, что Ургант — это попса, потому что Ургант — это то немногое в России, что действительно не зашкварено. И получилось очень классно, круто. Все приемы, которые они использовали при монтаже: когда человек выступает, кадр переносится на зал, и он уже в зале как будто сидит — то как бы случайно, но видно, что специально. И это очень классно было.

Я нисколько не обломался, что туда сходил. Мы сделали бодрую тему. Я на федеральном канале говорил «свэг», «трэп», я себе не изменил в первую очередь. Конечно, кто-то скажет: «А, продался». Я считаю, что это просто хейт. Потому что действительно получилось классно. Если бы это было что-то хреновое, мы бы ушли оттуда, но нам понравилось.

С вами утверждали выпуск? Или вы увидели, когда уже вышло?

Мы там посмотрели и всё.

«Я себя до сих пор фрешменом считаю, потому что DRAGONBORN вышел три месяца назад. Кстати, некоторые говорят, что я уже не фрешмен после того, как DRAGONBORN вышел, но ладно, меня, в принципе, это не [волнует]»

Кто, как тебе кажется, сейчас двигает рэп-музыку?

Есть такие персонажи, как Gunna, Lil Baby, Yoingboy NBA (Never Broke Again) — они двигают рэп сейчас, но я их не слушаю. И я, может, еще пять имен не назвал, которые действительно сейчас что-то делают. На самом деле, я не очень факаюсь с новой волной рэперов. Посмотреть список фрешменов журнала XXL 2018 года и 2019-го (его частично сливали) — если сравнивать даже с волной 2016 года, когда там был 21 Savage, Lil Uzi Vert, Lil Yachty, Kodak Black, XXXTentacion, сейчас очень слабый состав.

Возможно, я постарел и раньше была трава зеленее, но это что-то не очень прогрессивное. Если опять возвращаться в 2016-й: эти люди, которых я назвал, — они действительно продвинули определенные поджанры рэп-музыки и дали новый виток всему. А сейчас я особо не знаю, кто даст виток. Максимум Lil Baby, Gunna продолжат путь Young Thug’овской музыки.

Может, у тебя просто увеличивается насмотренность, поэтому тебя уже не так все удивляет.

Да, это сто процентов. Меня очень сложно сейчас удивить, ничего не цепляет. Я такой сажусь, думаю: сейчас я найду что послушать — включаю, включаю, включаю, так уже минут тридцать, и ничего не добавляю в плей-лист. По моим ощущениям, общий уровень музыки немного снизился, по крайней мере, на Западе. В России он поднимается.

Почему?

Не знаю, но просто так сложились звезды. У нас действительно сейчас прокачивается музыкальная индустрия. Я сижу сейчас, даю интервью Правила жизни, камон. Лейбл платит большие бабки ребятам, которые делают музон, — это уже что-то значит, хотя три года назад об этом речи не могло быть, просто посмеялись бы все.

Ты допускаешь, что ты будешь двигаться в сторону Запада с музыкой, делать все на английском?

Я думаю об этом, потому что американцы реально факаются с моей музыкой, она звучит уникально для них. Даже если я вдохновляюсь андерграундом Америки, но я же все равно привожу красивую обертку, более коммерческую не в плане музыки, а в плане отполированности. Им это нравится. Если бы я делал то же самое, только на английском, то это бы там заходило. Такая философия. В принципе, в будущем — почему бы и нет, возможно, я так и сделаю. У меня есть базовое понимание английского языка, но его все равно нужно подтянуть на высокий уровень.

Ты видишь какой-то самобытный русский рэп или тебе кажется, что это так или иначе калька с западного?

Конечно, самобытный русский рэп есть, сто процентов. «Контейнер», «Рыночные отношения», «Кровосток», Boulevard Depo — покажите мне аналоги. Я понимаю, что те же «Контейнер» вдохновлялись каким-то абстрактным рэпом, который шел с Америки, и «Рыночные отношения» читали инструментал уже взорвавших песен, но все равно это что-то самобытное. Да и DRAGONBORN — это что-то самобытное. Это как какая-нибудь иконопись. Есть определенные каноны, но это не значит, что если ты им следуешь, то у тебя не может быть самобытного стиля.

«Я не считаю, что Ургант — это попса, потому что Ургант — это то немногое в России, что действительно не зашкварено»

Часы: Certina

при поддержке