Отрывок из романа «Другой барабанщик» — переведенного на русский произведения 1962 года, ставшего литературным памятником борьбе с расизмом

В конце июня в издательстве «ЭКСМО» выходит роман Уильяма Мелвина Келли «Другой барабанщик». Впервые изданный в 1962 году, роман до настоящего момента не переводили на русский. Действие происходит в одном из южных штатов, где темнокожий Такер Калибан, чьи предки были привезены на рабовладельческом судне, уничтожает купленную у потомка генерала землю, убивает скот, сжигает дом и устремляется на север. Вслед за ним штат покидает все темнокожее население. Этот роман о несвободе и освобождении, написанный темнокожим автором, важен для литературы США и истории борьбы против расизма.

Правила жизни первым публикует отрывок.
Отрывок из романа «Другой барабанщик» — переведенного на русский произведения 1962 года, ставшего литературным памятником борьбе с расизмом

— Такер! Ты что делаешь, парень?

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Все ждали ответа. Никого не удивило, что Такер раньше отказался разговаривать со Стюартом, но они были уверены, что, если у человека есть язык, он непременно ответит на вопрос мистера Харпера. Но Такер сделал вид, будто не узнал, кто с ним говорит, и продолжал молча наполнять солью свой мешок.

— Ты слышишь? Что ты делаешь?

Стюарт подошел к забору, его красное лицо было перекошено.

— Я научу этого черномазого относиться к вам с уважением!

Но мистер Харпер протянул руку и схватил Стюарта за локоть. Все только подивились тому, как стремительно оба двигаются.

— Оставь его в покое! — мистер Харпер отвернулся от забора. — Ты его не остановишь, Стюарт. Ты ему ничего не сделаешь!

— Что вы такое говорите? — Стюарт неловко поплелся за стариком.

— Он что–то затеял. И теперь ты с ним ничего не сделаешь! Даже если ты его изобьешь, и он ляжет в больницу, то, когда поправится, снова вернется сюда со своим мешком и будет сыпать соль на землю.

Он попросил Гарри помочь ему забраться в повозку.

— Посади меня обратно. Хочу посмотреть на это, сидя наверху. Это долгая история.

<...>

Он вернулся через поле к забору и вытряхнул остатки кристаллов на так и не уменьшившуюся гору соли, и в предвечерней тишине рукавом отер пот со лба, взглядом оценил проделанную за день работу и вошел в дом.

— Вы только посмотрите! — воскликнул Стюарт, оторвавшись от забора. — Сколько хорошей соли перевел! Да из всей этой соли можно наделать гору мороженого! — Он, конечно, шутил.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

— Лучше помалкивай, Стюарт! — нагнулся к нему мистер Харпер. — Может, скоро узнаешь чего.

Дверь отворилась, и Такер вышел на двор, держа в одной руке топор, а в другой — ружье. Он прислонил оба инструмента к ограде загона и скрылся за домом. Вернулся он, ведя под уздцы свою лошадь – старую, слегка хромающую, серую кобылу — и коровенку цвета свежеструганной доски. Он распахнул воротца загона, на несколько мгновений задержав взгляд на обеих и потрепав по шее сперва одну, потом другую. Гарри заметил, как он выпрямил спину и расправил плечи, завел животных в загон и закрыл ворота, а потом забрался на изгородь и сел, положив ружье на колени.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Такер пристрелил кобылу выстрелом в голову за ухом, и кровь потекла ручьем по шее и заструилась по передним ногам. Кобыла, чьи веки замерли над глазами навыкате, постояла еще секунд десять, сделала неверный шаг вперед и рухнула. Корова, почуяв запах смерти и крови, стремглав бросилась прочь, бешено тряся выменем. Когда и ее настиг выстрел, она еще продолжала бежать через загон и ткнулась головой в ограду, ее отбросило назад, и она повернула голову к Такеру, словно недоумевающе, как женщина, без всякой причины получившая от мужа оплеуху, издала жалобный стон и упала. Такер слез с ограды и осмотрел убитых животных.

Когда Такер пристрелил лошадь, по щекам Гарольда побежали слезы, но плакал мальчик тихонько, про себя, так что Гарри, не взгляни он на сына, так ничего бы и не узнал. Обхватив рукой плечо Гарольда, он сжал его, почувствовал под пальцами детские кости, но не стал приставать, не стал просить его вытереть лицо или высморкаться, а сделал это потом, убедившись, что мальчик перестал плакать.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Мистер Харпер сидел и покуривал свою трубку. Лумис поглядел на бездыханные туши животных, лежащие по разным углам загона, и покачал головой.

— Безобразие. Форменное безобразие. Это же были два прекрасных животных. Знал бы, что так будет, я бы их купил.

Томасон хохотнул.

— Да перестань! Ты же у меня вечно клянчишь в долг, когда выпить хочешь! Где бы ты взял денег купить корову и лошадь?

Другие мужчины тоже позубоскалили, краешком глаза смущенно поглядывая на мистера Харпера. Но старик не смеялся, и все быстро переключили свое внимание на двор Такера. А тот вышел из загона и взял топор, который в лучах заходящего солнца поблескивал как пламя одинокой спички во тьме. Он подошел к засохшему клену. Некогда его искривленный ствол отмечал юго–западную границу плантации Уилсона, на которой его прадед и дед работали сначала как рабы, а потом как вольнонаемные. И как гласила легенда, сюда каждый вечер выезжал старый генерал и смотрел на закатное солнце. А теперь это дерево принадлежало Такеру — как и вся эта земля. Он положил руку на ствол и пробежал пальцами по его впадинкам и гладким местам, закрыв глаза и шевеля губами. А потом, сделав широкий шаг назад, срубил. Ствол был старый, иссохший и трухлявый внутри, и он упал с громким скрипом, какой издавали колесики кресла–каталки мистера Харпера. И без малейшего признака безумия или гнева, а лишь с напряженным тщанием, он расщепил ствол, положил топор на кучу серых щепочек, набрал из кучи соли немного в мешок и аккуратно, как если бы он высаживал сеянцы, густо посыпал солью мертвые корни. Закончив, он пошел к дому.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

— Послушай, Такер! — крикнул ему стоящий у забора Уоллес Бедлоу. — Ты что, намерен вырастить соляное дерево? – Негры громко расхохотались, хлопая себя по ляжкам. Такер ничего не ответил, и собравшиеся у его фермы люди были озадачены пуще прежнего. Они повылезали из своих повозок и автомобилей и облепили забор, точно стая птиц. Лицо Стюарта лоснилось, и он снова полез за желтым платком, чтобы отереть пот.

— С ума можно сойти! Если один черномазый не может понять, что на уме у другого черномазого, этого никто не поймет. Может, стоит вызвать скорую, чтобы его увезли? Да он же спятил!

Гарри подал голос с сиденья повозки:

— Это его земля. Он может делать на ней все, что ему заблагорассудится. — И поглядел на сына, сидевшего рядом, широко раскрыв глаза.

Темные бороздки от высохших слез на щеках Гарольда придавали ему сходство со старичком вроде мистера Харпера.

— А мистер Стюарт говорит правду, папа? Такер сошел с ума? Вот что произошло?

Гарри не мог ответить. «Если я завтра встречу знакомого, и он расскажет мне о том, что я видел своими глазами, я бы и сам сказал, что Такер Калибан сошел с ума. Но я не могу так сказать, сидя тут и наблюдая на ним, потому что знаю одно, даже если ничего другого не знаю: им движет не безумие! Я не знаю, что на него нашло, но точно не безумие!»

<...>

Такер давно уже скрылся в доме, но теперь дверь опять отворилась, и Гарри увидел его худую спину, и темное пятно пота, расползшееся на белой рубашке, отчего его проступающая сквозь ткань темно–коричневая кожа казалась темной–серой. Он волок что–то очень тяжелое, что заставило его пошатнуться и едва не потерять равновесие. Берта, его жена, должно быть, стояла за дверью и помогала ему нести груз.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Уоллес Бедлоу перелез через забор и двинулся к дому, на ходу снимая белый сюртук, под которым у него ничего не было, кроме драной майки.

— Скажи Бетре, что в ее положении не стоит поднимать тяжести. Давай я тебе помогу, что бы ты ни удумал.

— Нам не нужна помощь, мистер Бедлоу, — послышался из темноты голос Бетры.

А Такер только с удивлением смотрел на мужчину, который был выше его на три головы.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

— Миссус Калибан, — заговорил Бедлоу через голову Такера, — вам не стоит утруждать себя такой работой, особенно сейчас. – Он перебросил сюртук через плечо, и было видно, что зеленая подкладка кое–где лопнула.

— Мы понимаем, что вы хотите нам помочь, но нам надо это сделать самим. Спасибо вам, но можете идти! – Женщина говорила вежливо, но твердо.

А Такер молча смотрел.

Бедлоу вернулся к забору. Такер вновь взялся за работу, и вскоре Гарри увидел в свете догорающего дня, что тот волочет старые напольные часы Дьюитта Уилсона — те самые, что доставили сюда, упакованные в ящик и проложенные ватой, на невольничьем корабле, на котором прибыл когда–то сюда Африканец, а после смерти Африканца отправили вместе с младенцем Африканца и со щуплым негром в зеленом котелке на плантацию Уилсона. И тому младенцу, Фёрсту Калибану, их подарили на его семьдесят пятый день рождения, и это был дар генерала Фёрсту за долгие годы добросовестной и преданной службы, сначала в качестве раба, а потом в качестве вольнонаемного, и эти часы по наследству перешли к Такеру.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Такер наконец выволок часы из дома, и теперь они стояли во дворе, а рядом с ними встала Бетра, на последней стадии беременности, почти такая же высокая, как часы, и глядела на своего коротышку–мужа, который пересек двор и вернулся с топором. Размахнувшись, он шарахнул топором по стеклу, защищавшему хрупкие стрелки часов, разбил вдребезги, и осколки осыпались к его ногам. И он махал топором до тех пор, пока стальные детали тонкой работы и импортное дерево не превратились в груду покореженного металлолома и щепок.

Бетра вернулась в дом и вышла с ребенком на руках. Она несла только спящего ребенка и большой матерчатый саквояж.

— Такер, мы готовы.

<...>

Такер глянул на дом. Впервые за все время он, казалось, засомневался и даже немного испугался.

— Я понимаю, — сказала Бетра. — Давай!

И Такер вошел в дом, оставив дверь нараспашку. Он вышел, уже в черной шоферской куртке и черном галстуке, и осторожно затворил за собой дверь.

Оранжевое пламя взметнулось по белым шторам в центральной части дома и медленно перекинулось на другие окна, точно кто–то внимательно осматривал дом с намерением его купить, и потом огонь с сухим шуршанием рвущейся бумаги выпорхнул сквозь крышу, осветив бока повозок и лица столпившихся вдоль забора белых и негров.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Гарри смотрел на языки пламя и на оранжевые блики, пляшущие на дальних деревьях. Вверх летели снопы искр и быстро таяли в темно–синем небе. Он снял сына с повозки и подвел его к забору, где они смотрели на полыхающий исполинский костер. Через час огонь стих, то и дело вспыхивая с новой силой на еще не прогоревших участках дерева, ткани и дранки. И наконец от дома остались лишь тлеющие головешки, и черный остов стал похож на загадочный город, виднеющийся в ночи с далекого расстояния.

Такер и Бетра подошли к забору, и Гарри подумал, но лишь на мгновение, что они хотят что–то сказать напоследок, объясниться наконец. Вместо этого они обошли повозку и зашагали по шоссе в направлении Уилсон–Сити.