Эван Ознос. «Век амбиций: Богатство, истина и вера в новом Китае»

Люди наверстывали упущенное после долгих лет лишения права повлиять на одно из важнейших решений в своей жизни. Я читал объявление Линь Ю, выпускницы университета, в котором она перечисляла требования к будущему мужу: «Прежде не женат. Степень магистра или выше. Не из Ухани. Не сельский житель. Не зацикленный на детях. Некурящий. Непьющий. Не игрок. Рост ― выше 172 см. Готовый встречаться минимум год до свадьбы. Спортивный. С родителями, которые до сих пор вместе. Годовой доход больше 50 тысяч юаней. Возраст 26-32 года. Гарантирующий четыре ужина дома еженедельно. Хотя бы две бывшие девушки, но не более четырех. Не Дева и не Козерог».

Между сетевыми знакомствами в Америке и в Китае есть существенное отличие. В Америке выбор потенциальных партнеров увеличивался, в Китае же (с населением 1,3 миллиарда человек) он уменьшался. «Я однажды видел двадцатитрехлетнюю женщину, которая искала партнера в Пекине, где было 400 тысяч зарегистрированных пользователей-мужчин, ― рассказал Лу Тао, главный инженер компании Гун. ― Она ограничивала поиск группой крови, ростом, зодиакальным знаком и чем угодно еще, пока не сократила выбор до 83 кандидатов». (А один банкир установил фильтр по росту и получил список долговязых моделей.)

Когда я зарегистрировался на сайте «Цзяюань» (чтобы лучше понять, как устроен бизнес Гун), мне пришлось ответить на 35 вопросов, предполагавших несколько вариантов ответа. Компартия десятилетиями насаждала конформизм, однако эта анкета не оставляла сомнений, что в наши дни от человека требуется умение описать себя как можно точнее. После роста, веса, дохода и других важных параметров меня попросили описать собственные волосы: цвет (черные, светлые, русые, каштановые, рыжие, седые, окрашенные) и вид (длинные прямые, длинные вьющиеся, средней длины, короткие, очень короткие, лысина и т. д.). Среди девяти вариантов формы лица упоминались овальное, как «утиное яйцо», и вытянутое, как «семечко подсолнечника». (Я решил было, что лицо типа «нация» ― это для патриотов, но понял, что имеются в виду впалые щеки, напоминающие иероглиф «нация»: 国.)

Меня попросили указать мою «наиболее привлекательную черту» и предоставили семнадцать вариантов, в том числе смех, брови и ноги. В разделе «Вероисповедание» мне предложили шестнадцать вариантов; для разнообразия я отметил «шаманизм». Отвечая на вопрос о «навыках», я просмотрел двадцать четыре варианта ответов, включающие домашний ремонт и деловые переговоры. Затем у меня поинтересовались взглядами на место отдыха, книги, брачный контракт, курение, домашних животных, личное пространство, домашние обязанности, а также потенциальной пенсией. Потом попросили выбрать одно из описаний:

1. Почтительный сын.
2. Классный парень.
3. Ответственный.
4. Скуповатый семьянин.
5. Честный и прямолинейный.
6. Внимательный человек.
7. Карьерист.
8. Мудрый и дальновидный.
9. Невзрачный.
10. С чувством юмора.
11. Любитель путешествий.
12. Замкнутый.
13. Тактичный.
14. Энергичный.
15. Верный.
16. Организатор.
17. Красавчик.
18. Надежный, уверенный, спокойный.

Потом меня попросили как можно точнее описать личные предпочтения. Я вспомнил «синих муравьев» и начал читать:

1. Я скромен и вежлив.
2. Я ― ковбой с Дикого Запада.
3. Я легок в общении и жизнерадостен.
4. Я красив и учтив.
5. Я зрелый и обаятельный.
6. Я высокий и мускулистый.
7. Я прост и непритязателен.
8. Я сдержан и холоден.

Гун Хайянь очень вовремя занялась этим бизнесом: китайцы уделяли все больше времени выбору. В 80-х годах, когда доходы стали расти, покупатели скупали то же, что их соседи. Это явление назвали «приливным потреблением».

В деревне Сяцзя неофициальный центр переместился из штаба компартии в первый (и единственный) магазин. Молодежь с уважением заговорила о гэсин ― «индивидуальности». Молодые мужчины стали покупать гель для волос и мокасины. Они приезжали в магазин на машине, а не шли пешком, хотя до него было всего триста метров. Родовые гнезда перестраивали, чтобы супружеским парам больше не приходилось делить постель со своими родителями и детьми, и люди разных поколений теперь спали в разных комнатах. Секретарь партийной ячейки перестал называть себя «винтиком революционной машины»: «Почему я пошел на эту работу? Все просто ― деньги».

Когда государство отказалось от практики распределения, ему пришлось готовить выпускников институтов к непривычному опыту выбора места работы. Новый рынок труда (и брачный рынок) породил потребность в новой одежде, фитнес-клубах, косметике, бритвах и креме для бритья. В 2005 году на китайском телевидении появилась программа в духе American Idol ― «Конкурс "Супергерл монгольского сливочного йогурта"». Успех этой передачи породил новый жанр ― «шоу выбора», где участники могли выбирать или быть выбранными другими участниками или зрителями.

Покупки (по крайней мере прогулки по магазинам) стали главным хобби. Средний китаец посвящал шопингу почти десять часов в неделю (средний американец ― меньше четырех) ― отчасти из-за популярности этого нового развлечения, отчасти из-за неразвитых транспортных сетей и цен. Исследования показали, что средний житель Шанхая видит в три раза больше рекламы в день, чем в Лондоне. На китайский рынок пришло множество брендов, которые прилагали отчаянные усилия, чтобы их заметили. Потребители не возражали. Рекламы стало столько, что модные журналы пухли на глазах. Редакторы китайского «Космополитен» решили выпускать номер в двух частях: журнал получался слишком толстым.

Сотовый захлебывался от спама. «Внимание начинающим наездникам!»― так зазывала меня к себе «самая большая крытая арена» в Пекине. Однажды утром мне сообщили о существовании «огромного столетнего здания, возведенного с английским мастерством» и «барочной виллы с парком площадью 54000 м²». Большая часть сообщений касалась фальшивых бумаг, помогающих скрыть от налоговой службы свои доходы. Мне нравилось представлять китайца, просыпающегося в огромном английском здании и седлающего лошадь, чтобы поскакать по парку за поддельными документами.

Западные компании наперебой предлагали товары, которые, как они надеялись, придутся китайцам по вкусу. «Ригли» выпустила жвачку со вкусом мяты и огурца. «Хаген ― Дас» начала продавать «лунное печенье» (юэбин). Однако не все идеи были успешны: «Крафт» потерпел неудачу, когда попытался изготовить крекеры со вкусом рыбы, сваренной в масле из сычуаньского перца, фирма «Маттел», открывшая шестиэтажный магазин Барби в центре Шанхая (со спа и коктейль-баром), столкнулась с тем, что китайские родители не одобряют взгляд Барби на учебу, а компания «Хоум депо» обнаружила, что последнее, о чем мечтают сыновья и дочери рабочих и крестьян, ― это товары «Сделай сам».

Некоторые предпочтения китайских потребителей иностранцам понять нелегко. Когда в магазинах появилась марка модных оправ для очков «Хелен Келлер», журналисты интересовались, почему для рекламы очков выбрали самого известного в мире слепого человека. Компания ответила, что в китайских школах историю Келлер подают в первую очередь как образец стойкости и, скорее всего, продажи будут отличными. Очки «Хелен Келлер» рекламировали так: «Ты видишь мир. Мир видит тебя».

Деньги и любовь в Китае всегда были связаны откровеннее, чем на Западе, однако когда почти ни у кого не было ни гроша, считать было проще. Согласно традиции, родители невесты заботились о ее приданом, а родители жениха выплачивали родителям невесты сумму, несколько превышавшую стоимость приданого. Во времена Мао обычно менялись зерном. В 80-х годах молодожены стали рассчитывать на «три круга и звук»: велосипед, наручные часы, швейную машинку и радио. Или на «тридцать ножек»: кровать, стол и набор стульев. В большинстве провинций Китая обычай обмена сохранился (в наличных), но ставки выросли.

В 1997 году по брачным традициям был нанесен удар: Госсовет вернул людям право покупать и продавать недвижимость. При социализме работодатели селили рабочих в неразличимых бетонных коробках общежитий. Когда правительство восстановило рынок, делопроизводство не знало даже официального перевода слова «ипотека». Вскоре началось мощнейшее в мире накопление богатства, сколоченного на недвижимости.

По обычаю, китайские молодожены селились в доме родителей жениха, однако к XXI веку менее половины пар оставалось там надолго. Экономисты Вэй Шанцзинь и Чжан Сяобо установили, что родители, имеющие сыновей, стали строить для них дома побольше и подороже, чтобы привлечь лучших невест (так называемый «синдром свекрови»). Газеты подстегивали эти устремления статьями вроде: «Дом ― объект гордости мужчины». В некоторых деревнях началась настоящая гонка: семьи пытались перещеголять друг друга, надстраивая этажи, остававшиеся пустыми до тех пор, пока не набиралось денег на их меблировку. В 2003-2011 годах цены на недвижимость в Пекине, Шанхае и других крупных городах выросли на 800%.

«Век амбиций» разделил людей не по их прошлому, а по будущему. При социализме учитывалась «политическая благонадежность» родителей и предков. В новом Китае мужчины и женщины оценивают потенциал друг друга, особенно в том, что касается заработка. Вскоре стало ясно, что на брачном рынке ожидания и реальность не совпадают. Лишь у 10% мужчин, судя по сайту Гун, имелось собственное жилье. В то же время при опросе почти 70% женщин заявили, что не выйдут замуж за мужчину без жилья. Точные данные о жилищных перспективах стали основным вопросом потенциального брака. На сайте мне предложили следующие варианты:

У меня нет жилья.
Я могу купить дом или квартиру, если понадобится.
У меня уже есть жилье.
Я снимаю жилье вместе с другими.
Я снимаю жилье в одиночку.
Я живу с родителями.
Я живу с друзьями и родственниками.
Я живу в рабочем общежитии.

«Если вы снимаете жилье или делите его с другими, считайте, что уже выбыли из игры», ― объяснила Гун. Мужчины с хорошими ответами не стеснялись. Для анкет они придумали выражение чэфан цзибэй, «укомплектован машиной и домом».

Необходимость соответствовать новым требованиям привела к своеобразной «инфляции» языка. Несколькими годами ранее «тройным отсутствием» считался мигрант без жилья, работы и дохода. К тому времени, когда я начал навещать офис Гун Хайянь, «тройным отсутствием» называли уже мужчину без дома, машины и отложенных на черный день денег. Если такой человек женился, это называли «голой свадьбой». В 2011 году под таким названием вышел мини-сериал о девушке из привилегированного слоя, которая, несмотря на возражения родителей, вышла замуж за пролетария и переехала к его семье. Он стал самым популярным в Китае. Если бы это был роман 30-х годов, его отнесли бы к жанру «о трагической любви»: к концу сериала пара развелась. Не менее популярной стала программа «Если ты тот самый», где молодые одинокие мужчины и женщины оценивали друг друга. На экране появлялись всплывающие подсказки: является ли кандидат «укомплектованным машиной и домом». В одном выпуске «тройное отсутствие» предложил женщине покататься на его велосипеде. Она отказалась со словами: «Я лучше буду плакать в BMW, чем улыбаться на велосипеде». Это не понравилось цензорам. В шоу ввели почтенную соведущую, проповедующую воздержанность.