Vogue Cafe, «Проект О.Г.И.», Correa’s и не только — что ели и куда ходили жители Москвы в нулевые

Первый (и последний) приход в столицу великого Мишеля Труагро, обладателя трех звезд «Мишлена», для которого это был первый проект за пределами Франции. Несмотря на знаковость момента, контракт шефа продлился один год, поскольку собственники оказались явно не готовы регулярно завозить практически все продукты из Франции, а немногочисленные посетители не понимали, почему ужин может стоить 200 у. е. Если отвлечься от запредельных цен и амбиций «Кумира», то можно понять: широкая московская публика просто не оценила попытку перенести настоящий трехзвездочный ресторан на родную землю. Просто потому, что сама в таких еще толком не бывала.

По слухам, в здании, где находится Vogue Cafe, скоро закроются все рестораны, что, конечно, печально, особенно если вспомнить, как все начиналось в 2003 году, когда нефтяные деньги хлынули с невероятным напором, толщина глянцевых журналов приближалась к справочнику «Желтые страницы», а нащупанный Аркадием Новиковым формат оказался не просто живучим, но и принес своему создателю миллиарды в последующее десятилетие. Если слово «гламур» действительно можно было к чему-то применить, то Vogue Cafe – первое в этом списке. Гремучая смесь из свежих московских красавиц, первых «майбахов» и нескончаемых денег дала месту такой заряд прочности, что его хватило до того момента, как этот номер ушел в печать.

Появление в 1999 году ресторана «Кафе Пушкинъ» на Тверском бульваре не могло остаться незамеченным. Никто до этого момента (да и впоследствии) не пытался настолько тщательно проработать ресторан в каждой детали: от гайки в туалете до подчеркнуто театрального обращения к гостю. Параллельно растущая популярность проектов Алексея Горобия порождает традицию в виде свое-образного after-party: в шесть утра пить водку в «Пушкине». К сожалению, многих героев тех лет уже нет с нами, но маршрут «Дягилев» – «Пушкинъ» надолго засел в головах. Гастрономическая миссия ресторана – справедливости ради – на этом не окончилась: задолго до появления феномена White Rabbit «Кафе Пушкинъ» успешно штурмует самый престижный мировой рейтинг The World’s 50 Best Restaurants и в 2007 году оказывается там на 62-м месте. Сейчас информацию об этом уже не найти даже на официальном сайте ресторана, но регалии в карман не спрячешь – «Кафе Пушкинъ» и по сей день способно войти в любой рейтинг лучших московских ресторанов.

Продолжая тему гламура нулевых, нельзя не упомянуть Степана Михалкова и Федю Бондарчука, которые запустили вместе с Новиковым ресторан «Vаниль» на «Кропоткинской». Сейчас это место напоминает скорее тихий семейный ресторан, а в «нулевых» тут кипели нешуточные страсти. Впрочем, и по сей день здесь можно встретить за ужином Земфиру с Ренатой Литвиновой. Чуть позже по соседству Степан откроет китайский ресторан «Вертинский», в честь своего великого деда Александра Вертинского. Наследник другой, не менее известной фамилии – Антон Табаков, не отставая от коллег по тусовке, открыл чудесный «Обломов» на Пресне, который был серьезной альтернативой «Кафе Пушкинъ», а по мнению некоторых современников, даже превосходил его. Наследники надолго в ресторанный бизнес не погрузились, сделали по паре-тройке не самых удачных ресторанов и тихо переключились на семейную жизнь.

Сейчас только самые старые московские гурманы помнят Айзека Корреа, а ведь его имя – одна из важнейших гастрономических скреп Москвы нулевых. Именно он дал старт всему, что сейчас называют comfort food, или «гастрономией на каждый день». Значение Корреа сложно переоценить, но в какой-то степени такие прорывы, как Ragout Алексея Зимина, вдохновил именно он. Впоследствии Айзек запустит целую сеть Correa’s, но, к превеликому сожалению, затем покинет Москву, которая еще долго будет «переваривать» его наследие.

Ина Тундра и Татьяна Беркович уже давно не мелькают в светской хронике, но тогда знакомство с этими «матерями драконов» могло сильно упростить вам жизнь на входе в их заведения, где по выходным фейсконтроль строго отбирал счастливчиков. Счастье длилось недолго, и последний проект «Бонни и Клайд» в Центральном телеграфе закончился быстро, не оставив следа в истории. Госпожа Тундра прекрасно описала быт рестораторов того времени в книге «Все проще, чем кажется», не жалея никого, а сейчас счастливо растит троих детей и заведует рестораном FoodMama.

Еще до того как суши начали делать в каждом московском ресторане, а сеть «Якитория» выдвинулась в спальные районы, в Москве уже были примеры крутых японских ресторанов, в которых учился резать рыбу любой приличный шеф, с рук которого сейчас ест японскую еду половина Москвы. Считалось удачей попасть в полузакрытый Izumi, где твоим соседом по стойке запросто мог оказаться, например, Никита Михалков, а счет мог превысить две тысячи долларов. Понимание того, что кусочек рыбы может стоить как чугунный мост, ковалось руками ныне покойного Александра Волкова в ресторане Sumosan в гостинице «Славянская», а поглазеть на настоящего японца с ножом публика предпочитала в «Сейджи» на Комсомольском проспекте. Даже сейчас качество продуктов и мастерство работы с рыбой там неоспоримо, а некоторые герои тех лет до сих пор работают по старым адресам.

Человек, который ответственен за создание алкогольной колыбели всей московской интеллигенции. Его «Проект О.Г.И.» в душном подвале был первым доступным рестораном (так и просится слово «кабак») с бюджетной водкой и приличной (по тем временам) едой. Здесь бесконечно заседали самые разные персонажи от Льва Рубинштейна до Алексея Зимина, а в выходные можно было запросто застать уменьшенный состав никому тогда неизвестной группы «Ленинград», выступавшей под названием «Три дебила»: они истошно голосили песни про дикого мужчину – так, что было слышно и в Потаповском переулке. Митя впоследствии заполонит город разнообразными ресторанами и пабами и проявит себя талантливым бизнесменом, по-прежнему готовым выстрелить в люстру из нагана.

Первый шеф в России, который начал знакомить Москву с таким понятием, как «молекулярная кухня». Жидкий азот, цветы в тарелке, борщ с фуа-гра и сферой из сметаны и прочие откровенные экзорцизмы от гастрономии москвичей больше забавляли, чем интересовали, но факт остается фактом: Анатолий Комм – первый российский шеф, о котором на Западе заговорили всерьез. В середине нулевых маэстро принимает гостей на Кутузовском в ресторане Green, в 2005 году он первый, кто из российских шефов будет упомянут в красном гиде «Мишлен».

Проекты Комма существуют не так долго, как хотелось бы. Финальным броском можно считать ресторан Varvary, открытый в 2008 году. Три года спустя он попадает в святая святых – на 48-е место The World’s 50 Best Restaurants – и навсегда останется первым русским рестораном, оказавшимся в заветном «полтиннике».

«Ресторанный синдикат»

Про Кирилла Гусева зумеры, скорее всего, и не слышали, а ведь его ресторанная империя на своем пике насчитывала около двадцати заведений. Довольно сумбурный набор ресторанов имел свою преданную публику, но триумвират кальянов, диджеев и караоке быстро приобрел откровенно маргинальный оттенок, и империя быстро пришла к закату, потерявшись в нарождающихся трендах. В следующем десятилетии народ потихоньку разойдется к Борису Зарькову и Александру Раппопорту, а след оставят только до сих пор работающие «Обломов» и Bistrot.

Еще одно гламурное место Аркадия Новикова, которое старожилы вспоминают с придыханием. Днем – модный ресторан, ночью – дорогой клуб, первое серьезное место работы шефа Уильяма Ламберти. Один из немногих ресторанов, про который вышла книга с большим архивом фотографий. Лучшего исторического документа по ресторану нулевых придумать просто сложно, а по фотографиям из нее можно легко представить, как выглядел бомонд этой беззаботной декады.

Если начало великого похода на Москву именитых иностранных шефов можно отсчитывать от «Кумира», то заканчивает этот тренд шеф Хайнц Винклер и его ресторан Jeroboam в гостинице The Ritz-Carlton. Как и в начале десятилетия, публика отреагировала на него сдержанно: журнал «Афиша» даже предложил открыть химчистку в стеклянном куполе в случае неудачи предприятия. Она не заставила себя ждать, и сейчас на этом месте работает именной ресторан Novikov. Причин у неудачи довольно много, но основная – стремление москвичей тратить деньги на звезды не заграничных иностранных гидов, а на свои родные, кремлевские. ≠